Воспоминания Гарри. Год второй (СИ)

   Рон и я нагнулись и увидели небольшую, тонкую книжку. Она была в потрепанной черной обложке и мокрая насквозь, как все в туалете. Я хотел было поднять ее, но Рон схватил меня за руку.

   -- Ты что, спятил? Это опасно.

   -- Опасно? -- удивился я. -- Что тут опасного?

   -- Ты еще спрашиваешь. -- Рон боязливо поглядывал на находку. -- Папа говорит, есть даже книги, которые Министерство конфискует. Одна, например, выжигала людям глаза. Были еще "Сонеты колдуна", прочитаешь их и будешь до смерти говорить в рифму. А у одной старой ведьмы в Бате нашли знаешь какую книгу -- откроешь ее, да так и будешь всю жизнь читать. Ходишь -- читаешь, ешь -- читаешь. И все приходится делать одной рукой, в другой-то книга.

   -- Надо же, -- рассеянно кивнул я.

   Книжка лежала на полу, намокшая, неразгаданная, манящая. Я обошел Рона.

   -- У меня предчувствие: заглянем в нее, и разгадаем все тайны. -- С этими словами я нагнулся и поднял книжку.

   Я сразу понял, что это дневник, по выцветшей дате на переплете полувековой давности. Открыл его дрожащими руками. На первой странице еще можно разобрать имя -- Т. Н. Редл, написанное расплывшимися чернилами.

   -- Стой-ка. -- Рон с опаской подошел сзади и заглянул через мое плечо. -- Мне это имя знакомо... Пятьдесят лет назад Т. Н. Редл получил награду за особые заслуги перед школой.

   -- Откуда ты знаешь?

   -- Оттуда, что Филч заставил меня целый час полировать его памятную табличку. Ну, когда из меня полезли слизняки. Ты бы стирал столько времени слизь с чьей-нибудь фамилии, тоже бы небось запомнил.

   Я тем временем разлеплял набухшие от воды страницы. Они были совершенно чистые. Нигде ни одного слова, ни одной самой обычной записи, вроде "День рождения тетушки Мэйбл" или "Зубной в 15.30".

   -- Он в нем никогда ничего не писал, -- сказал я разочарованно.

   -- Но почему его кто-то выкинул? -- почесал в затылке Рон.

   Я перевернул черную обложку и увидел на внутренней стороне адрес магазина на Воксхолл-Роуд в Лондоне.

   -- А владелец дневника, наверное, был маглом, -- подумав, заметил я. -- Иначе он не смог бы его там купить.

   -- Нам это ничего не дает. -- Рон пожал плечами и, понизив голос, прибавил: -- Попадешь в нос Плаксе Миртл, запишем тебе пятьдесят баллов.

   Я все же спрятал дневник в карман.

   Гермиона покинула больничное крыло в начале февраля -- без усов, без черной шерсти и без хвоста. В первый же вечер возвращения в Гриффиндор я показал ей дневник и рассказал, как он был найден.

   -- А ведь в нем, возможно, скрыто что-то очень важное, -- сказала Гермиона, внимательно рассматривая дневник.

   -- Если и скрыто, то очень надежно. И наверное, такое, чего стоит стесняться, -- хмыкнул Рон. -- Объясни, Гарри, почему ты его не выбросил?

   -- А я хотел бы знать, почему его кто-то выбросил, -- сказал я, -- и за какие такие особые заслуги Реддл получил награду.

   -- Да за что угодно. -- Рон поднял глаза к потолку. -- Может, набрал тридцать С.О.В. или спас профессора от гигантского спрута... Или убил Миртл, а это кому угодно принесет славу...

   По сосредоточенному взгляду Гермионы я понял, что она думает о том же, о чем и я.

   -- Ты до чего-нибудь додумалась? -- полюбопытствовал Рон.

   Но ответил ему я:

   -- Значит, Тайная комната была открыта пятьдесят лет назад, верно? Это сказал Малфой.

   -- Ну... -- протянул Рон.

   -- И этому дневнику пятьдесят лет. -- Гермиона, волнуясь, постучала по черному переплету.

   -- И что?

   -- Ох, Рон, да очнись же ты! -- с жаром воскликнула Гермиона. -- Еще мы знаем, что открывшего Комнату в прошлый раз исключили из школы пятьдесят лет назад. И Т. Н. Реддл получил награду за особые заслуги полвека назад. А что, если он получил награду за то, что поймал наследника Слизерина? Можно допустить, что в этом дневнике содержится все: где находится Комната, как ее открыть и что за создание там живет. А тот, кто сейчас устраивает нападения, уж точно не хочет, чтобы это было всем известно, согласны?

   -- Блестящая теория, Гермиона, -- кивнул Рон, -- с одним маленьким "но": в дневнике вообще ничего не написано.

   Но Гермиона уже доставала из сумки волшебную палочку.

   -- Существуют невидимые чернила, -- прошептала она и, трижды коснувшись палочкой дневника, произнесла: -- Апарекиум!

   Ничего не произошло. Но обескураженная неудачей Гермиона снова полезла в сумку и вытащила что-то вроде ластика ярко-красного цвета.

   -- Это Обнаружитель, -- пояснила она. -- Я купила его в Косом переулке.

   Гермиона с силой потерла "Первое января". Дневник не поддавался.

   -- Говорю вам, тут нечего искать, -- сказал Рон. -- Реддл получил дневник в подарок на Рождество и просто поленился делать в нем записи.

   * * *