Воспоминания петербургского старожила. Том 1

Кроме лиц, служивших при Д. Г. Бибикове, в то время, которое я описываю, был памятный для всего департаментского и таможенного чиновничьего люда начальник так называемого тогда «таможенного», или второго, отделения Департамента внешней торговли статский советник Карл Иваныч Грошопф, чистейший прототип чистокровного министерского бюрократа времен прошедших. В те времена без форменного фрака немыслим был чиновник, обязанный соблюдать все тонкости формы и непременно иметь черные брюки и такой же жилет с металлическими пуговками, а в праздничные дни и в торжественных случаях из белого пике с такими же пуговицами и белый, а не черный галстух[1207]. Карл Иваныч все это соблюдал; но только галстух носил всегда праздничный, т. е. белый, с анненскою лентою на нем, превысокий, с пребольшими и туго накрахмаленными воротничками, заставлявшими его держать голову прямо и высоко кверху. Карл Иваныч был роста изрядного, в то время, около 1830 года, не столько худ, сколько тонок, но вовсе не гибок, а словно, как говорится, аршин проглотил, чему много способствовала длинная шея, обтянутая тем белым тугим галстухом, о котором я сейчас упоминал. На этой шее высилась вздернутая голова, покрытая массою завитых барашков белесовато-льнянистых чухонских волос, осенявших, как шапкою, бледную физиономию, изуродованную оспою до того, что лицо Карла Иваныча было словно татуировано. Это, однако, не мешало почтеннейшему Карлу Иванычу быть влюбленным в свою особу, которою он в каждом зеркале любовался, и при этом до годов довольно основательных, т. е. лет до пятидесяти, постоянно разыгрывал роль разборчивого холостяка, почему и умер в маститой старости в качестве рыцаря-тамплиера[1208], т. е. безбрачника. Эти видимые странности Карл Иваныч выкупал тем, что, будучи начальником, и довольно брюзгливым, очень взыскательным и нестерпимо мелочным, он собственно зла решительно никогда никому не сделал по службе, а, напротив, многим умел очень деликатно подавать руку помощи, хотя при этом постоянно укорял мотовством и беспорядочностью, всегда ставя в пример свою собственную аккуратность. Сверх того Карл Иваныч был превосходный родственник. Так, например, он жил на Васильевском острову, в собственном каменном, довольно доходном доме и лелеял там мать свою[1209], оказывая нежные попечения и дружбу сестрам, брату[1210], племянникам и племянницам. В описываемую нами эпоху Карл Иваныч был начальником так называемого тогда таможенного отделения Департамента внешней торговли Министерства финансов, где пишущий эти строки начал свою службу пятнадцати– или шестнадцатилетним мальчиком, прямо с пансионской скамьи.