Воспоминания старца Нектария Иванчева (СИ)

С этими словами я вышел от владыки, зашел на последок на могилку отца Павла, набрал земельки в плат, и отправился в его дом. Там я забрал свои вещи, простился с отцом Алексием и отправился на ставший родным вокзал Синдзюку.

Потихоньку проезжая по Японии, я добрался до порта в Хакодате, откуда отплыл в Россию и 3 сентября 1913 года, после долгой разлуки вступил на родную землю в портовом городе Владивостоке.

Передохнув некоторое время после долгого плавания, я отправился в дальнейший путь по России.

Часть2. Сибирско-Иркутский период жизни

Куда мне направиться я не знал и, по совету отца Павла, положившись полностью на волю Божию, я отправился на вокзал. Проезд по Транссибу, который я когда то строил, был перекрыт, потому что Маньчжурия была оторвана от России. Ехать можно было только до Хабаровска по Уссурийской дороге.

Я пошел к первому попавшемуся составу, молясь Богу о том, что бы Он за молитвы Пресвятой Богородицы и отца Павла привел меня куда Сам восхощет. Узнав, что этот состав идет в Хабаровск, я подошел к одному приказчику на перроне и попросил взять меня в вагоне до Хабаровска.

- Как же вы, батюшка, с грузом поедете? - спросил меня приказчик.

- Да уж как-нибудь, с Божьей помощью доеду. Заодно и за грузом присмотрю. - отвечаю я.

- Ну ладно, - сказал приказчик, - забирайтесь в вагон.

Добрый он был человек. Я расположился среди тюков, а на станциях мы поочередно с приказчиком, который ехал в соседнем вагоне, бегали по различным нуждам на вокзал - то хлеба купить, то кипяток налить. Доехали быстро, двое суток с небольшим были в дороге.

В Хабаровске я с приказчиком простился и отдал ему все ены, которые у меня оставались.

И в Хабаровске, как и во Владивостоке, зашел я на вокзал. Подхожу к билетной кассе и говорю:

- Мне бы до Рязани билетик. Сколько стоит, что бы доехать?

А мне из кассы отвечают:

- Стоит это, батюшка, всего-навсего только достроить железную дорогу. А пока железная дорога строится, до Рязани уж как-нибудь по другому добираться вам придется.

Тут я понял, что Господь снова привел меня на стройку железной дороги. Узнал я где сейчас идет стройка и, не раздумывая, отправился на стройку, купив себе одежду покрепче и потеплее на те деньги, которые мне владыка Сергий Тихомиров дал. Работы уже велись недалеко от Хабаровска, за рекой Амур. Меня взяли простым рабочим, ведь документы мои о том, что я был помощником инженера, погибли во время сдачи Порт-Артура.

Мы строили участок от реки Буреи до самого Хабаровска. На том участке я был занят в пробивке тоннелей. Это была новая для меня работа, но я использовал те знания, какие у меня уже были и весьма мне пригодились.

При каждой возможности я старался бывать у обедни в ближайшем селе и приобщаться Святых Христовых Таин.

Разразившаяся в 1914 году война отняла у строительства много людей, поэтому дорога была закончена много позже, чем планировалось. Помнится и нам, оставшимся, жалование сильно снизили.

К 1916 году Амурская железная дорога заработала, но на ней было много трудностей и меня начальство попросило участвовать в прокладке второй колеи на многих участках. Я принял это как указание Господне на надобность благоустройства Родины своей и продолжал работы.

Так к середине лета мы дошли до станции Керак. В версте от этой станции наше начальство сказало нам, что казна заканчивает давать деньги на прокладку второй колеи, и мы можем расходиться по домам. Нам выплатили небольшое жалование.

Что делать дальше я не знал. Я снова положился на Волю Божию и на молитвы Пресвятой Богородицы и отца Павла.

Придя на станцию Керак я увидал паровоз под парами, готовый отправить состав с грузом, подошел к машинисту и спросил - не нужен ли им механик?

- У нас есть уже. - ответил машинист.

- А нет ли какой работы? - не унимался я.

- Ты, батюшка, сходи к обер-кондуктору, может он чем поможет. - снова сказал машинист.

Я пустился искать обер-кондуктора, побежав в хвост состава - где он по прежним правилам должен находиться. И правда, увидел его у задней площадки последнего вагона.

Запыхавшись, я обратился к оберу, как мы их кратко называли раньше:

- Господин обер-кондуктор! Не нужен ли вам механик в состав?

- Вы, батюшка, за кого просите? - спросил меня обер.

- За себя. Я сам много лет механиком работаю. Множество паровозов перечинил. Да еще в прежние времена был помощником инженера, когда Транссиб строил.

Обер был душевный, вздохнул и спросил:

- А как же вас, батюшка, в механики занесло?

- Да я не батюшка, только монах, живший в уединенной комнате в Японии. А как мой духовный отец преставился, отправился я на Родину после плена.

Тут обер оживился:

- Так вы в плену были?

- Да, пришлось в приюте для пленных пожить. Мы в плен в Порт-Артуре попали, когда его сдали.

- А у меня брат младший в японскую войну погиб - Андрей. - с грустью сообщил мне обер. И, помолчав, добавил, - ну чтож, хороший механик всегда пригодится, возьму я вас. Только вот жалованья дать не могу, зато питаньем обеспечу. В почтовом вагоне закуток с койкой имеется, поедете?

Я радостно закивал, мол - поеду.

- Куда вы направляетесь? - спросил обер.