Восстанавливая равновесие

– Хасс, ангел мой, – заворковала Надин, – не помешаем? Ты помнишь, что мама ждёт нас на чаепитие? Автомобиль уже прибыл.

Глазёнки Бриттен вспыхнули любопытством при виде странных типов в кабинете дядюшки, пришлось всех представить.

– Герр Берндт очарован коллекцией твоего папы, Бриттен…

– Тьфу, чушь и монстры! – девчонка сплюнула.

– Не сбивай цену! – одёрнул её Хайнс. – Фройляйн Пеппи, то ли домашняя зверушка, то ли ихняя секретарша…

Женщины весело переглянулись с девочкой за спинами мужчин. Штольц про весёлую героиню Астрид Линдгрен явно не читал, и поиздеваться над ним удалось безнаказанно.

– Эта пленительная дама – Надин Алессандрос. О, я бы хотел представить её уже своей невестой! Но увы, приятная процедура сватовства мне только предстоит.

Надин по-кошачьи улыбнулась, повела плечами. Миллионер оглядел её без всякого интереса.

– Коллекция лучше. В женщинах вообще нет никакого прока.

Щёки Надин вспыхнули, секретарша нервно захихикала. Однако не стала извиняться за патрона. Понимала, видимо, что это бесполезно.

– Моя племянница Бриттен.

– Здравствуйте, – девочка сделала книксен с невиданной для неё скромностью. Штольц уставился на племянницу во все глаза. Заболела, наверное.

– Дорогой, нам пора ехать, – со сладкой настойчивостью повторила Надин. В их присутствии Хайнс не хотел обсуждать стоимость коллекции. Рано было девчонке знать, что он распродаёт вещи её отца.

– Позвоните мне завтра, фройляйн. Думаю, мы договоримся.

Надин Алессандрос увлекла своего жениха под локоть по коридору, не давая даже взглянуть назад. Хайнс не видел, как Бриттен показала Черил большой палец, узнав её в чуднóй фройляйн Пеппи с косичками, а та в ответ пихнула в ладошку девочки скомканную записку.

Надин с Хайнсом уехали, дворецкий проводил гостей, а Бриттен, оставшись в одиночестве, смогла воспользоваться инструкциями и поговорить по онлайн-видеочату с братом. Она не плакала больше, нет. Выплачется, когда всё закончится, когда они будут вместе. А пока она улыбалась.

Глава 42

Скромный домик госпожи Алессандрос оказался двухэтажной виллой в предместье Лозанны, со штатом прислуги и собственным садом. Хайнс Штольц был в курсе, что это не собственность матери Надин, всего лишь аренда, но одобрил привычку жить на широкую ногу. Ему самому она нравилась, и последний год, благодаря бесконтрольной опеке над Бриттен, он мог себе многое позволить. А теперь и такую невесту, как Надин Алессандрос.

Шикарная женщина ответила на его восхищённый взгляд своим снисходительным. Такие леди обходятся недёшево. Такую не получишь в собственность, не побьёшь за измену, их покупают на время, носят на руках и постоянно благодарят, разумеется, не словами. А уж разбирается Надин в бриллиантах получше любого ювелира. С мутным камешком или меньше трёх карат к ней и не подходи. Кольцо для помолвки она выбирала самостоятельно, снабдив Хайнса запиской с адресом ювелира.

Автомобиль подкатил к дому, Надин прищёлкнула языком, когда Хайнс замешкался, застряв в дверце. Но когда поклонник согнулся, протягивая руки, её улыбка снова сияла для него. Политика кнута и пряника. Хайнс Штольц вообще в качестве ухажёра нравился Надин. Обожал её, стиснув зубы, справлялся с приступами жадности, поддавался дрессировке. Слишком толстый? Похудеет ради неё! Жаль, что деньги не его и перейти к нему могут только через убийство Хела и Бриттен. Амбициозность и лень Надин постоянно сражались друг с другом. Нет уж, пусть малыши живут. Она другого себе подберёт богатенького… только жаль уже сделанные наработки. Открыть Штольцу правду о его племяннике, вступить в антизаговор? Надин приходила в ужас от этой мысли. Такие хлопоты!

Важный дворецкий с поклонами проводил их к хозяйке дома. Диандра встретила потенциального зятя в блеске своих драгоценностей, самомнения и красоты. Сочетание умопомрачительное. Во всяком случае, Штольца, привыкшего к элитным женщинам, оно сбило с ног. Чаепитие из веджвудского фарфора, с крохотными сандвичами с огурцом – по два на брата, но ведь не жрать он сюда приехал! – протекало очень мило. Диандра не знала немецкого языка, но за её спиной маячил бледный молодой человек, которого она называла Игнасиус, он и переводил слова Хайнса на греческий. Величественно выслушав комплименты в свой адрес, Диандра приняла подарок – усыпанный бриллиантовой крошкой браслет, выслушала отчёт о финансовой состоятельности просителя руки её дочери. Дала позволение ухаживать за Надин, дату помолвки обещала согласовать с дочерью, хотя Штольц больше одобрил бы конкретику. Он собирался настаивать, маленькая ручка Надин остановила его. Глаза, сияющие звёздами в полночном небе, губы цвета кораллов шепнули «Скоро!», суля ему рай. Штольц вновь впал в нирвану.

В гостиную тенью скользнула служанка.

– Госпожа, для вашего гостя принесли письмо.

– Кто? – Хайнс вскочил.

Надин мило надула губки, её мать неодобрительно покачала головой, однако до Штольца не дошло, сколь сильно он нарушил этикет. Первое и единственное слово принадлежало хозяйке дома.

Служанка испуганно таращила глаза.

– Какой-то тощий парень, вроде курьер.