Восстание Болотникова 1606–1607

Уже самый состав армии И. И. Шуйского отражал в себе исключительную серьезность положения, в каком очутилось правительство Василия Шуйского. Развал в полках Трубецкого и Воротынского, состоявших из провинциальных служилых людей, вынудил правительство Шуйского укомплектовать направляемое в Калугу войско отборными кадрами из служилых людей, принадлежавших к самой верхушке дворянства, как столичного, представленного придворными чинами «дворян Московских», «стольников» и «стряпчих», так и провинциального — в лице «дворян из городов» и «жильцов»[464]. Чрезвычайный характер посылки войск к Калуге подчеркивался и фактом назначения первым воеводой этих войск брата царя.

В планы правительства Шуйского входило и использование в борьбе против Болотникова остатков войск князя Трубецкого и орловского гарнизона. Характерно, что, несмотря на неудачный опыт с посылкой князя Мезецкого «уговаривать» ратных людей в Орле, Василий Шуйский, посылая своих воевод к Калуге, вновь «велел им ратных людей уговорить (вариант: «уговаривать»), которые Замосковные городы и ноугородцы с воеводы пришли ис под Кром и с Орла в Колугу»[465].

Одновременно с посылкой войск к Калуге правительство Шуйского предпринимает меры по укреплению и других городов. В сентябре 1606 г. посылаются новые воеводы: в Карачев — князь С. Д. Щербатый[466], в Михайлов — князь И. Ф. Хованский и Г. Г. Пушкин[467]. О целях, преследовавшихся правительством Шуйского посылкой этих воевод, можно судить по тому, что князь С. Д. Щербатый упоминается в «Новом Летописце» в числе воевод, убитых во время восстания Болотникова, причем в ряду тех воевод, «коих имали на бою»[468].

Все эти мероприятия, однако, не улучшили положения Василия Шуйского. «Сентября в 5 день[469] государь царь и великий князь Василей Иванович всеа Русии послал с нарядом бояр и воевод под Колугу»[470]. А 23 сентября произошла новая битва между Болотниковым и царскими воеводами, в результате которой «большое и бесполезное войско» И. И. Шуйского было вынуждено отступить к Москве.

Наступая на Калугу, Болотников строил свой план борьбы на использовании помощи со стороны населения Калуги. Разрядные книги отмечают, что «вор Ивашко Болотников, собрався с многими воры, сослався с Колужены, шол х Колуге»[471]. Эти расчеты Болотникова полностью себя оправдали. В одной из разрядных записей о походе И. И. Шуйского к Калуге сохранилось чрезвычайно важное известие, что воеводы Василия Шуйского не смогли попасть в Калугу: «В Колугу их не пустили, заворовали и крест целовали Вору»[472]. Другие редакции разрядных записей о походе И. И. Шуйского обходят молчанием вопрос о положении в Калуге к моменту прихода туда царских воевод. Но достоверность приведенного известия подтверждается не только наличием сношений между калужанами и Болотниковым, но и самым фактом того, что воеводы Василия Шуйского вынуждены были дать бой Болотникову вне Калуги, лишившись тем самым защиты городских укреплений и потеряв вместе с тем возможность эффективно использовать привезенный ими с собой «наряд» (артиллерию), явно предназначенный для установки в калужском «городе».

Бой между Болотниковым и И. И. Шуйским произошел «на усть Угры», в 7 верстах от Калуги, при впадении Угры в Оку. Разрядная роспись, определявшая действия воевод, предписывала вместе с князем И. И. Шуйским «быть в сход воеводам из под Кром», князю Ю. Н. Трубецкому и другим кромским воеводам, «да из Украиннова розряду с Орла» князю И. А. Хованскому и князю И. М. Борятинскому[473]. Это соединение воевод, очевидно, произошло под Калугой.

В разрядах битва под Калугой изображается как победа И. И. Шуйского: «И воеводы князь Иван Ивановичь с товарыщи, и Кромские, Орловские воеводы со всеми ратными людми пошли против воров сентября в 23 день: и того ж дни усть Оки реки на Угре (sic! Надо: усть Угры реки на Оке. — И. С.) воров многих побили, и з сеунчом послан к государю князь Михайло Петровичь Борятинской»[474]. «Победа» была даже официально отмечена тем, что «от государя к бояром» был прислан «со здоровьем и з золотыми ко князю Ивану Ивановичу Шуйскому с товарыщи и ко всем ратным людем столник Василий Матвеевичь Бутурлин»[475].