Восток – дело тонкое…

Вода в радиаторе машины закипала через каждые сто метров. Ни о каком кондиционере в те годы мы слыхом не слыхивали даже в легковых (правда, исключительно отечественных) машинах, не то что – в грузовиках. Ночь застала нас ещё в туркменской пустыне. Фархад расположился в кабине, а мы с Лёшей с удовольствием вывалились из раскалённой душегубки наружу. Стало понятно, почему Фархад покрыл кожаное сиденье машины самотканной толстой накидкой из ткани: не только наши брюки, но эта накидка были насквозь промокшими от пота. На голом кожаном сиденье ехать в такой духоте было бы просто невозможно.

И в этот момент мы нутром поняли счастье бедуинов, дождавшихся долгожданной ночи и получивших отдых, передышку от изматывающего дневного зноя. Как сладостна и быстротечна ночная прохлада после изнурительного бесконечного дня в душной раскалённой солнцем железной кабине! С полчаса мы находились в полной эйфории, испытывали настоящее счастье. Затем немного успокоились и стали устраиваться на ночлег рядом с машиной. Ночное лежбище (язык не поворачивается назвать эту подстилку постелью) сооружали на войлочной кошме, любезно предоставленной нам новым товарищем «по несчастью». Разворачивая её, Фархад, между прочим, сообщил: «Змеи на войлок почему-то не заползают. Аксакалы говорят, что это происходит потому, что в войлоке сохраняется запах овцы, которая является врагом змей, и то ли просто их убивает, то ли ещё и съедает, а яд змей на них не действует».

Нельзя сказать, что нас сильно испугали слова водителя нашего «МАЗа», но зёрна сомнений и какого-то не вполне осознанного беспокойства в наших душах они посеяли! Во всяком случае, глубокого сна у нас не получилось. Всю ночь ворочались и с нетерпением ждали рассвета. Как только чуть забрезжило, свернули кошму, позавтракали арбузом с лепёшками, что в такую жару являлось самой лучшей едой, и поехали дальше. В это время в 1977 году у мусульман шёл месяц поста – ураза. Во время поста верующие мусульмане от восхода до заката солнца должны были соблюдать определённые ограничения, в том числе – не имели права есть.

Так что наш правоверный мусульманин Фархад стремился поесть до рассвета ещё и по религиозным соображениям. Дорога снова была сплошным мучением. Хорошо хоть за ночь мы отдохнули от изнурительной духоты и собрались с силами для поездки следующего дня. Вода в радиаторе «МАЗа» всё также постоянно закипала, и мы вынуждены были по получасу и более ждать, пока она остынет. Кроме того, время от времени в моторе что-нибудь ломалось, и шофёр чинил его прямо на дороге. И в довершение всего, к вечеру следующего дня, на дороге, проходящей уже через Узбекистан, у нашего «МАЗа» оглушительно лопнуло колесо. Теперь мы встали уже надолго.

Там нас догнал на сутки позже выехавший на «УАЗике» Владимир. Он строго спросил: «Что случилось?». Как будто этого не было видно! Затем, не менее строго поинтересовался у Фархада, показывая рукой на нас с Лёшей: «Они нужны тебе для помощи, чтобы разбортовывать колёса?». И только получив безапелляционный отрицательный ответ, тяжело вздохнув и смирившись с нашим присутствием, как с неизбежным злом, пригласил нас снова поехать с ним. Ну не любил он нас, а деваться ему, бедному, было некуда! Мы с огромным облегчением пересели в его машину, и уже без всяких приключений доехали до посёлка Разведчиков. Был уже поздний вечер, когда, наконец, с большой радостью в душе, вернулись в свою комнату в общежитии. Тут же собралась вся наша компания, и мы, не спеша, с всё новыми подробностями, рассказывали народу о постигших нас испытаниях. Приключения тем и хороши, что, когда-нибудь, куда-нибудь вернувшись, ты можешь рассказать о них друзьям, или просто приятелям. Поделиться своими переживаниями и размышлениями по поводу происшедших событий.

Не успели оглянуться, как полевой сезон подошёл к концу. Сначала переехали в город Душанбе, в частный дом, на окраине. Этот дом чем-то напоминал коттедж Владимира в Гаурдаке, да и большинство других частных домов Средней Азии: к нему была пристроена такая же просторная веранда, и он тоже был весь увит виноградом, а участок засажен цветами, травой, кустарниками и абрикосами. Дом был одноэтажным, но большим по площади. Там мы пили экзотический зелёный чай. То есть, чай-то был обычный, а вот сахар – натуральный виноградный. Он представлял собой сростки больших кристаллов – прозрачные друзы, очень похожие на кристаллы горного хрусталя (прозрачного кварца). По вкусу новый сахар ничем не отличался от – привычного для нас, свекольного или тростникового. Правда (по словам местных жителей), более полно и быстро усваивался организмом и вообще, был гораздо полезнее. Через пару дней мы тепло и с большим сожалением распрощались с Валерием Валерьяновичем и выехали и из этого дома. В Душанбе посетили городской рынок, где закупили, кто что хотел.