Вот это попадос!

Прыжок, разворот, хлопок и снова прыжок. За ними следуют выкрики. Это танец, то быстрый и резкий, то тягучий и плавный. Я то кручусь на месте, то замираю возле костра, позволяя теням, живущим своей жизнью, кружиться вокруг меня. И каждая тень наполняется силой, в каждой тени я вижу духа, который приходит в этот мир, мир света и теней, огня и ветра, танца и песни, идущих у меня изнутри. И вот уже каждая тень и дух в ней танцует свой танец под мои выкрики, но этого мало: чтобы победить, нас должно быть еще больше. Я достаю две головешки из огня, поднимая их над собой, как флаги, и продолжаю танец с ними, кружа вокруг костра и размахивая горящими палками. Выходите же, духи леса, защитите свои владения от непрошеных гостей, нам не справиться без вас!

И тени множатся, мелькая на деревьях, на траве, то сливаясь в одну тень, то распадаясь на множество, то образуя фигуру, то представляя собой отдельные части, как огромный калейдоскоп, который вращает кто–то неведомый. Мы вместе двигаемся под крики и завывания. В какой–то момент я понимаю: пора. И медленно опускаюсь перед костром на колени. Тени духов, которых только что танцевало множество, начинают собираться воедино, по цепочке передавая мне накопленную силу танца. И снова глубокий вдох — и я опускаю руки в неестественно ярко полыхающий огонь, зарываясь глубже, в самый жар, прямо в угли. С закрытыми глазами я вижу, как втягиваются лианы, как змеями расползаются от поляны подальше. Не уйдут.

И я пропускаю через себя силу духов — духов степи и духов леса — в огонь, от которого по земле, как по воде, разбегаются круги. Они не тронут деревья и травы — только тех, на кого направлены.

Дикий визг, пронзительный и полный боли, подтверждает, что у нас получилось. Визг затихает, и я медленно вытаскиваю абсолютно целые руки из раскаленных углей и без сил откидываюсь назад, ложась на землю. Надо мной горят мириады звезд, а на востоке уже светлеет небо. Наш танец с духами длился всю ночь, промелькнувшую для меня за несколько минут. И мы, похоже, справились.

Я не поняла, как уснула; к тому же мне не снилось ничего — во всяком случае, проснувшись, я ничего не вспомнила, только ночной танец вокруг костра, после которого гудело даже мое выносливое тело. Спала я на специальной эльфийской лежанке (напоминавшей нашу земную походную «пенку», но сделанную из плотной ткани), сверху заботливо укрытая выданным эльфами одеялом. Вообще, светлые неплохо нас экипировали, за что им отдельное спасибо.

— Проснулась? — надо мной склонились два знакомых лица — точнее, одно лицо с длинными ушами и одна клыкастая морда.

— Вроде да, — я со стоном села: мышцы спины и те болели, будто я всю ночь вагоны разгружала или дрова рубила.

— Могла бы сразу рассказать, — неожиданно упрекнул меня Луаронас.

— Что именно? — мне было настолько плохо, что спорить не хотелось, но я все–таки решила уточнить причину очередной обидки темного.

— О том, что ты шаманка, естественно! — эльф прямо–таки пылал праведным гневом. — Могла бы сразу духов позвать, и с магом тогда в деревне драться не пришлось бы.

— До прошлого вечера я сама не знала, что шаманка. Видимо, это избранность духами так на меня повлияла: я их вчера попросила помочь, а всё остальное уже как–то само получилось.

И в целом не соврала.

Темный покривился, но ничего говорить не стал, только молча положил мне уже едва теплой каши из котелка и сунул в руки. Я с благодарностью приняла еду: не один Ульт у нас теперь нуждался в восстановлении. Честно говоря, я слабо представляла, как пойду пешком. Может, все–таки зря отказалась от лошадей? Съев всю кашу, я потянулась за флягой, но она лежала чуть дальше, чем я могла дотянуться, не вставая. Так, сейчас соберусь с силами и поднимусь с лежанки.

— Держи, — Луаронас подошел и подал мне воду.

— Ты чего? — я удивленно переводила взгляд с него на флягу. Моего ушастого спутника, кажется, лианы все–таки утащили, подменив на какого–то другого, очень похожего, но более вежливого эльфа.

— Ты мне второй раз жизнь спасаешь, — смотря в сторону, ответил темный. — Видимо, мой долг перед тобой еще возрос.

— Поскольку в эту передрягу вас втянула я, то ты мне ничего не должен. Только, как и договаривались, довести до Авардона.

— Всё равно это как–то неправильно. Ты орка, а постоянно спасаешь меня, темного эльфа, — не унимался Луаронас.

— Я спасаю не темного эльфа, а своего товарища. Поэтому не надо смотреть на вещи с точки зрения кто тут кому больше должен. Мы идем вместе, а значит, помогаем друг другу, это же естественно, — я с улыбкой посмотрела на эльфа, всё еще что–то для себя решающего. — Бери пример с Ульта: он не заморачивается над подобными мелочами.

Дракон, услышав свое имя, наклонился ко мне, и я уже привычно почесала ему нос, где у ящера располагались самые мелкие и чувствительные чешуйки. Ульт довольно заурчал, поворачивая морду то так, то этак, предлагая чесать его еще и еще. Хитрюга, но такой милый!

— Расскажи мне лучше о шаманизме, — попросила я темного.

Надо хотя бы примерно понимать, что у меня за способности и как я могу их использовать.