Возлюбленная юга

Адмирал поднял голову, не понимающе посмотрев на Скотта. Заметив, наконец, к себе любимому внимание, мужчина расплылся в насмешливой улыбке, по-птичьи склонив голову к левому плечу. В голове у Равена проскользнула мысль. Проскользнула и забылась, не мог ведь он об этом знать, право слово.

— Козырь, ага, как же.

— Тут мне ворон известие принёс, что ты к куколке Фельиде с завидным постоянством ездишь, — протянул лорд, демонстративно зевнув и откинувшись на спинку кресла.

— Ложь, — мгновенно отозвался адмирал, хотя внутри всё болезненно сжалось.

— Да-а? А вот мои люди говорят, что кто-то просто скрываться не умеет, — усмехнувшись, отозвался Скотт, резко скидывая ноги вниз, выпрямляясь. — Ну, так что, кто прав, м-м?

— Что ты за это хочешь?

— Пошли к цветочкам, а? — вполне так серьезно поинтересовались у него, правда, насмешливая улыбочка под конец главу безопасности всё же выдала. Для того всё это оставалось и остаётся лишь игрой.

Равен резко поднялся на ноги, обогнув стол, нависая над мужчиной, смотря прямо в зелёные глаза, излучающие лишь веселье и ни капли угрозы. Хотя, он достаточно долго работал с этим человеком, чтобы быть уверенным в том, что его манера поведения всякий раз была обманчивой.

— Если ты кому-нибудь расскажешь, — грозно начал было лорд Фейнзизс.

— Сходишь со мной туда, куда нужно, и ни одна живая душа об этом не узнает, — примирительно подняв перед собой раскрытые ладони, протянул Скотт, — конечно, если же не прикажет. А приказать, как ты знаешь, может только наша великая чета… ах, да! С императором ты ведь дружишь, а наша императрица, м-м, она от тебя так вообще без ума.

Равен молчал, пока глава безопасности не начал подниматься с кресла, тем самым потеснив его в сторону. Достав из внутреннего кармана короткого камзола сигару, прикурив. Струя зловонного дыма тут же была направлена в лицо адмирала.

— Как нехорошо, тебе доверяют, а ты прямо за спиной придаёшь, ай-ай-ай.

— Замолкни, — прервал его Равен, — я пойду с тобой, только замолкни.

— Во-от, так бы сразу.

И они отправились в публичный дом, но лишь ради того, чтобы рано утром быть схваченными тайной канцелярии и доставленными прямиком в кабинет леди Троунис. Та скверно выругалась при виде их неподобающего вида и запаха алкоголя, а после произнесла то, из-за чего два лорда протрезвели практически мгновенно.

На имперскую чету прошлым вечером было совершено нападение, сейчас и император, и императрица находятся в скверном состоянии, по предварительным данным это было спланированная атака, кому-то заранее был известен маршрут.

Сам император вышел лишь через восемь дней на связь, отдав приказ, который и без того уже выполнялся. А именно найти виновных. Правда, появилась новая, более важная деталь. Нападавшими были приверженцами бога Жизни. Равен, услышав это, грязно выругался, а после, выждав сутки, отлучился из дворца под страхом преследования.

Похоже, Фельида была права, всё куда сложнее, чем они думали.

***

Запертая в собственном поместье, который теперь стал для неё тюрьмой, леди Монтеи продолжала вести тайные переписки со всеми, кем только можно. Конечно же, главными источниками информации оставались лишь трое: лорд Фейнзизс, подруга из храма Жизни и лорд Герберт. Последнему она продолжала не доверять, но выбора не оставалось.

Равен отчего-то слишком верил в этого человека, поэтому и ей пришлось. О нападении на имперскую чету она узнала с большим опозданием и из уст самого Фейнзизса. Тот был как никогда взволнован и не собран, путался в словах, метался из угла в угол, а после и вовсе собрался и уехал, не став задерживаться в гостевых покоях на ночах, как обычно любил делать.

Глумиться над его глупостью Фельида не стала, хотя так и хотелось сказать, что перед отсылкой она предупреждала его быть осторожным, но нет-нет. Вот и поплатились.

Душа всё ещё болела по императору, но на этот раз леди Монтеи точно знала, что рядом с ним находилась императрица. И пусть эта пигалица до сих пор сильно её раздражала излишней немощностью в некоторых вопросах, не признать её остроты ума и жестокости в некоторых ситуациях она не могла. С такой император точно не пропадёт.

Особенно, если опираться на слова Равена, когда Аврора практически на своих плечах вытащила Дариана из лап смерти.

По правде сказать, Равен всегда приезжал неожиданно. Изредка слал весточки о скором приезде, но по большей части приезжал сумбурно. В этот раз она его не ждала. Знала, что во дворце после нападения творился полный сумбур. Все против всех, враг виделся в каждом жесте, в каждом движении. И отлучки адмирала теперь могли быть более заметными и подозрительными.

Но и здесь этот мужчина поразил её своей глупостью.

Он прискакал поздним вечером, бросив коня перед входом в поместье, не потрудившись поздороваться с её отцом, хотя всегда это делал. Не обращая внимания на прислугу, стремительно поднялся на второй этаж, ворвавшись в её покои.