Возродим Мир из Пепла

– Бери! – протянула ладонь она. – Только я без понятия, что ты с ними будешь делать.

Захария удивлённо взглянул на её руку – кажется, его слегка румяные щёки стали покрываться краской. Светлые волосы делали его румянец ещё более заметным, и я едва сдержала смех. И его довела непосредственность Гили!

– Ладно… Пойдём, тебе надо отлежаться, – наконец ухватил её Захария и, потянув за руку, повёл к трюму.

Постепенно они ушли, а я лишь вздохнула, совершив ещё один большой гребок. Кто бы дал мне отдохнуть… Руки начинали болеть. Всё-таки кроме меня вряд ли кто мог справиться с таким огромным судном в одиночку.

– Помочь?

Феникс! Я вздрогнула и обернулась. Как это я не заметила, что он оказался под моим боком? Он в свою очередь стоял с довольной улыбкой, протягивая руку.

– Только если помочь, – ответила я. – Вряд ли ты справишься с управлением без Захарии.

– Я, конечно, знаю, что ты у нас сильная жен… зверица, но дай и мне немного покрасоваться.

Взяв у меня весло, он принялся делать лёгкие гребки, подталкивая себя огнём взад-вперёд.

– Вот это смекалка! – рассмеялась я. – А без волшебства?

– Ну это уже слишком сложно. Я ленивый, – усмехнулся Феникс. – В отличие от Гили, которой, может, и впрямь нужен отдых. Захария сегодня с ней подозрительно вежлив, аж приятно видеть его таким с кем-то, кроме Доминики.

– А кто такая эта Доминика? – спросила я, внимательно навострив уши.

– А… Да просто девушка, в которую Захария по уши влюблён.

Я удивлённо открыла рот.

– У такого… У человека с таким избирательным вкусом может быть возлюбленная?

– Так сразу и скажи: Захария – вредина, – ухмыльнулся Феникс. – Не волнуйся, никто не обидится, даже сам Захария. А вообще зря он гоняется за Доминикой. Она ведь вешается на всех, у кого есть хоть один знатный патриций в родословной. К сожалению, Захария к таким вондерландцам не относится. – Сказав это, он куда-то засмотрелся и задумчиво добавил: – Даже со мной пыталась… А, забудь, что я сказал.

А вот это любопытно… Феникс ведь до этого не хотел говорить о прошлом!

– Что пыталась? Расскажи! – сказала я, попытавшись состроить самый милый взгляд, на который была способна.

– Эй! Не надо этих ваших зверициных штучек. – Мара, похоже, он заметил! – Я просто оговорился. Ничего особенного.

Врал! Врал как дышал! Но что могло его смутить?..

– Захария что, не знает об этом? – предположила я.

– Нет, почему, знает. Но Доминика быстро отстала от меня, и мы не придаём этому всему значения.

– Почему? Если ты по крови знатный человек?

– Я не знатный! Это другое… Неважно.

Раздражённый, он стал только сильнее грести. Огоньки превратились в маленькие костры. Сложив уши, я признала своё поражение.

– Почему ты так это скрываешь? Своё прошлое, – настойчиво спросила я, почему-то начиная злиться.

– Потому что это моё дело, – точно так же ответил мне Феникс. – Я же не расспрашиваю тебя о том, о чём тебе неудобно говорить? Вот и ты, будь добра, уважай мои личные границы. Зачем тебе это вообще знать?!

Я отступила на шаг. И впрямь… Какое-то неуместное любопытство.

– Прости… Я просто хочу тебе доверять, но при этом ничего не знаю о тебе, – пролепетала я, потупившись и теребя мех на ушах. – Хочется узнать тебя поближе.

Феникс обернулся ко мне. Со странным взглядом, точно жалел меня. Он долго всматривался в моё лицо, а потом, вздохнув, ответил:

– Послушай, кем я был – это не важно. Главное, что я не собираюсь причинять тебе вреда. Если когда-нибудь и причиню, ты можешь спокойно ударить меня – я не буду против.

Я удивлённо вскинула уши. Я – и бить Феникса? Зачем и за что? Пока я не видела от него ничего, кроме добра.

– Не хочу я тебя бить… Ты же хороший.

Жутко смущаясь, я едва смогла вскинуть на него взгляд. Он смотрел на меня ошарашенно, так, словно я открыла ему тайну, которую он сам пытался разгадать всю свою жизнь.

– А… Ты правда так думаешь? – со внезапной надеждой спросил он.

Я скромно кивнула. Почему же меня это настолько смущает? Закинув руки за спину, я уже стала теребить хвост, бешено виляющий от волнения.

– О… Я рад, – улыбнулся он и отвернулся. Вдруг, его глаза округлились. – Это… земля! Захария, земля!

Земля? Я вгляделась в горизонт. На полоске между голубыми небесами и синим морем и впрямь появились очертания земли. Неужели Та-Ааи?..

– Так, Феникс! – выскочил на палубу Захария. – Отдай весло Мире, а сам – быстро на нос! Будешь показывать, куда нам пришвартовываться!

– Есть, капитан! – отдал ему честь Феникс, удаляясь от меня.

Был бы он зверолюдом, готова поклясться, у него вилял бы хвост.

* * *

Когда мы наконец приблизились к земле, я вдруг почувствовала недомогание, что ощущала Гили. Конечно, меня не тянуло вывернуть содержимое желудка на беззащитных рыбок, но ноги и впрямь истосковались по твёрдой почве. Даже если учесть, что мы плыли всего ничего: от силы два дня.