Возрождение церковной жизни в Сибири. По страницам дневников архимандрита Серафима (Александра Егоровича Брыксина), в схиме Иринея

Сухуми — крупнейший в Абхазии город. В VI в. до н. э. на территории города возникла античная греческая колония Диоскуриада, затем римская крепость Себастополис.

В начале VI века он стал принадлежать Византии. В средние века находился в составе Грузинского царства.

В XVI — начале XIX веков город под названием Сухум-Кале управлялся Османской империей и местными феодалами.

В 1810 году был взят русскими войсками в ходе Русско-турецкой войны 1806–1812 годов.

Мысль удалиться в уединение у меня зародилась, ещё будучи на приходе, — ложится в дневники о. Серафима очередная строка, а за ней — следующие.

Уйду в пустынь, как уходили наши великие отцы. Помолюсь там за свои грехи, поплачу и омою их горячими своими слезами. Надо ведь хоть немного потрудиться ради спасения души. Сил‑то, правда, немного, но буду уповать на Господа, дабы помог бы понести свой крест по избранному узкому и тернистому пути.

Вот Господь и исполняет моё желание. Я — в пустыне.

Вторник. 11 (24) июля по старому стилю 1962 года.

День празднования равноапостольной Ольги, великой княгини русской является первым днём моей жизни в пустыне.

Пошли втроём. Я и монах Феодосий из Глинской Пустыни с послушником. Дорога тяжёлая. Поднимаемся всё в гору и в гору. Находимся на высоте трёх километров над уровнем моря. Облака плывут под ногами. Горы сказочной красоты.

Воздух хороший. Природа чудесная.

Живу день, второй, третий.

И вот сегодня — уже воскресенье, 16 (29) июля 1962 года.

Утром прочитали обедницу, сварили кушанье. Поели в 12 дня и отдыхали в честь праздника. Кто читает Святое Евангелие, а кто творит Иисусову молитву.

Да, это есть жизнь борьбы с врагом вечной погибели — диаволом!

Вчера ходили вдвоём ещё дальше, заблудились. Друг мой сорвался со скалы, но отделался только испугом. Я налетел почти вплотную на большую змею, которая бросилась, но не укусила.

Насобирали ажины — это ягода наподобие малины, только чёрная. Сегодня уже варили кисель из неё. Она очень вкусная и её здесь видимо-невидимо.

Летает много пчёл диких. И вот если бы найти их. Но нет. Найти трудно. Но всё‑таки хотим на днях поискать.

Сегодня жара сильная, ждём дождичка. Он очень необходим, потому что здесь посажены картофель и огурчики. Вода у нас есть. Бьёт родничок. Вода очень холодная и вкусная. Где‑то на другой горе бьёт ещё один родничок чисто-прозрачной воды.

Братия ходили, думаю и я когда‑то сходить.

Время шестой час к вечеру. Пойду в лесок, почитаю молитву. Надо приучать и принуждать себя.

Понедельник. 17 (30) июля 1962 года.

Встал рано утром и пошёл в лесок помолиться. После молитвы — кто за что. А мы вдвоем пошли в лес знакомиться с местностью. Напали на свежий след какого‑то зверя. Наверное, медведь прошёл, дальше вскоре увидели кучу перьев большой птицы. Видно, попалась в лапки своему врагу. Боясь заблудиться, мы вернулись.

Прочитали вечернее правило, поужинали и ожидаем ночи. Время есть свободное.

И теперь я хочу приложить сюда письмо матушке Херувиме, управляющей хором кафедрального собора в городе Сухуми:

«В праздник Казанской Божией Матери при совершении молебного пения о бездождии, Вы, матушка Херувима, ясно показали своё назначение и цель в жизни, а именно — в ревности к службе, написал я матушке.

Буря житейской суеты покрыла мраком чувства непоколебимой веры вашего о. дьякона, который, не зная порядка молебна, пытался сократить службу. Но ведь люди заждались дождя.

Просили: даждь дождичек всем страждущим, Боже. И вот Господь дал просимое. Как нам не благодарить Его за милосердие?

— Истинно человек сей праведник, — воскликнул сотник.

Но люди, не зная сей Божественной правды, кричали:

— Варавву нам, Варавву! Мы не хотим Тебя, Иисусе Сладчайший!

Ты принес в мир свободу, радость, тепло, чистоту и надежду. А надежда эта проявляется в прошлом. Вот, благодаря чистым душою с детскою простотой и ревностью, мы получили просимое.

В этом немалая заслуга и Вас, матушка Херувима.

Ваша ревность к Божественной службе — есть та же проповедь. Она, подобно зерну, которое брошено на отогреваемую почву нашей души, созревает. Теперь мы, молящиеся, не слышим, к нашему прискорбию, красноречия в проповеди, нравственного поучения.

Но, благодаря вот таким ревностным и неустанным певцам и чтецам, мы, молящиеся, остаемся удовлетворены душевными нашими запросами. Мы благодарны Вам за то, что вы заставляете наш ум сосредотачиваться на молитве и, услаждая наш слух, приближаете нас всем сердцем и душою к Богу.