Возвращение

Как наяву, Силонос почувствовал запахи гончарной печи во дворе друга, когда он и Шифра помогали Эльазару укладывать в эту печь амфоры, киликсы, тяжелые кувшины для воды, оливкового масла, вина… и волнующие касания её рук.

Всё это разом проснулось и всколыхнуло его растревоженную душу.

– О, всемогущий Зевс! Как давно это было! И было ли вообще?

В ответ он услышал давно молчавший внутренний голос:

"Было, гекатонтарх Силонос! Было и не прошло!

Только это и осталось!"

Прошло же безвозвратно все остальное: два года тяжелой службы в песках Вавилонии. Воссоздание сильного военного гарнизона в Дура-Европосе, разработка плана разгрома могучей армии Парфянского царя и доклад Лисию.

Отвержение этого плана всесильным Лисием и назначение его, Силоноса комендантом Александрии и командующим несуществующей армии. Перебазирование гарнизона в Александрию. Спасение от рук парфян иудеев Дура-Европоса. Тяжелое сражение с армией парфянского принца Арсака…

Все это было и прошло, – остались лишь Эльазар и Шифра, его Шифра, неосуществимая мечта и неугасимая надежда.

Меж тем, видя, что комендант странно молчит, Аристо решил напомнить, что оружие на корабле, а пленных, Манитей, быть может, уже загнал в каменоломни.

– Я уехал, а костолом остался на палубе – напомнил он.

– Что ты сказал? – Как бы просыпаясь от глубокого сна, спросил Силонос. И не ожидая ответа, одним прыжком, оказался на лошади. Подобно вихрю, он понесся к триреме. От удивления Аристо открыл рот и прижался к стенкам шатра.

Солдаты еле успели отскочить от взлетевшего на палубу всадника. Когда же они узнали во всаднике своего командира, то пришли в восторг и принялись изо всех сил ударять мечами по своим щитам.

Силонос спешился, бросил поводья подоспевшему коневоду Никосу. Направился к группе пленных. Их плотным кольцом окружали солдаты триремы.

До последней минуты сотник, командовавший военным отрядом на корабле, не знал что делать. Возникла дилемма: начальник службы разведки Манитей приказал связать пленных и погнать в каменоломни. В то же время его непосредственный начальник – капитан Аристо приказал не связывать пленных и оставаться на корабле до его возвращения. И когда сотник, наконец, увидел, что на корабль прибыл сам командующий Силонос, а затеи и капитан Аристо, вздохнул с облечением. Решение примут другие.

Эста не сразу узнала Силоноса. Он был в великолепных доспехах, которых она никогда не видела. К тому же его сияющий шлем при быстрой езде прикрыл лоб, оставив место лишь для пары лихорадочно блестевших глаз. Она горячо молилась, чтобы этот всемогущий человек почувствовал в отношении к ним, несчастным пленным, жалость и сострадание. Чтобы их не постигла та же участь, которая выпала когда-то на её долю.

Когда всадник приподнял шлем, Эста сразу же узнала гекатонтарха Силоноса. Она оцепенела. И очнулась, лишь когда услышала рядом с собой странный, нечеловеческий всхлип и почувствовала, что обнимавшая её Шифра, медленно оседает на палубу.

– Это не пленные! – Громко, чтобы слышали все, произнес Силонос, – это мои гости!

– И я об этом, – с радостью произнес Аристо, посмотрев в сторону сотника и своего помощника Амфотера, – это не пленные, это люди, у которых особое предназначение свыше! Понимаешь, свыше ? – но разве это дано понять костолому Манитею, зарядившего свое: "В каменоломню их!"..

– А обезьяньего хвоста не хочешь?!

– И он показал своему противнику огромную фигу.

Затем с удовольствием прикоснулся к висевшей на боку плоской амфоре, в которой зазывающе переливался крепкий ячменный напиток.

Глава 9 Оружие

Начальник имперской службы сыска Манитей тут же узнал от старательного сикофанта о случившемся. Не поверил ему. Велел молчать.

"Объявить своими гостями пленных, снятых с корабля, плывущего из враждебной Иудеи?! Этого не может быть!" – пытался успокоиться Манитей. Силоносу доверяет сам наместник Лисий! Но, все же прав был он, Манитей, кода предупредил наместника, что нельзя доверять этому… умнику. – Надо всё хладнокровно взвесить, убеждал себя Манитей

Разве командующий не знал, что среди пленных было немало раненных, даже один убитый, правда, его не удалось обнаружить.

А раны этих людей свидетельствовали о том, что они участвовали в боях и ясно, на чьей стороне. Однако, вместо того, чтобы превратить их в безмолвных рабов, а еще лучше, уничтожить, комендант объявил их своими гостями, к тому же – хорошо опекаемыми.