Возвращение Амура

Через толмача Петр Васильевич выяснил у гиляков, что мыс напротив Тебаха называется Мео, а деревни, что находятся выше по левому берегу – их не было видно, в той стороне поднимались дымки, – Чныррах и Чабдах, а еще выше – мыс Куегда, на нем деревни нет.

– Спроси, кто хозяин этих мест? Китайцы?

– Мы сами хозяева, – важно ответил старый гиляк. – Мы никому не подчиняемся. Сами рыбу ловим, сами зверя бьем, сами пушнину на хорошие товары меняем у северных торговых людей. А китайцев мы не знаем – кто они такие?

– А что за северные торговые люди? Как они выглядят?

– Они такие же, как вы, – белолицые, светловолосые. – Гиляк пыхнул трубкой и тоненько засмеялся. – Добрые, однако: огненной водой угощают, с бабами нашими спят, детей здоровых делают.

– Купцы, видать, русские, – сказал Чуфаров. – Ничем не брезгуют!

– Не нам судить, – отозвался Казакевич. – У них свои понятия. А свежая кровь еще никому не вредила.

…Все это рассказал бы Петр Васильевич, но красочно не умел, а потому доложил кратко о пути до устья и далее, поперек течения, – к мысу Мео, за которым обнаружился тоже извилистый, однако достаточно глубокий – от трех с половиной до пяти сажен – канал, ведущий на юг, к началу лимана. Заманчиво было идти по нему, насколько возможно, но приказ был пересечь лиман и возвращаться на транспорт, что и сделано. Возвращаясь, встретились с баркасом мичмана, помогли товарищам – вот и все.

Невельской встал, обнял Казакевича за плечи и расцеловал – трижды, по-русски. Шагнул к Гроте – мичман встал навстречу – и так же расцеловал.

– Друзья мои! Товарищи! Вы сделали великое дело – доказали, что глубина фарватера позволяет любым морским судам заходить в устье Амура и, что не менее важно, китайцев здесь нет и не было. Спасибо всем и низкий поклон! Офицерам – шампанское, матросам – по чарке водки! Сегодня у нас праздник, а завтра будем готовить общий поход. Пока на баркасах. Еще раз пройдем до устья, а там – дальше на юг, проверим, есть ли перешеек и так ли непогрешимы великие мореплаватели.

3

Бот «Кадьяк» уже две недели рыскал челноком по северо-восточной части Амурского лимана, не слишком удаляясь от Сахалина: штабс-капитан Корсаков пытался выполнить приказ генерал-губернатора и передать капитан-лейтенанту Невельскому высочайше утвержденную инструкцию. Но все было против него: льды не пустили в Петропавловск, море штормило, то и дело наползал густой туман, налетали заряды мокрого снега, так что приходилось бросать якорь, чтобы не напороться на мель. Дни проходили за днями – «Байкал» оставался неуловимым. Корсаков понапрасну мерз на мостике, пытаясь что-нибудь высмотреть в подзорную трубу. Капитан был всегда рядом, молчаливо посасывая трубку. Пару раз он попытался предложить что-то свое, но наткнулся на гневные отповеди молодого офицера и теперь предпочитал помалкивать.

– Вели поворачивать к Сахалину, – устав обозревать пустой горизонт, сказал Корсаков капитану. – Может, на этот раз повезет.

– Михайло Семеныч, в пятый раз пойдем от матерого берега, – мрачно откликнулся капитан. – Команда притомилась, уже и шутить перестали. А как матросу без шуток? Не жизнь, а сплошной сулой. Вокруг одна вода, и взгляду не за что ухватиться. А тут еще и шторм надвигается.

– Что ты выдумываешь – какой еще шторм? Ветер еле-еле тянет, и тот с юга, из лимана…

– А вон, видите, на вест-норд-вест горизонт заволакивает? Часа через три-четыре до нас докатится, и дай бог, чтобы не больше семи баллов. А то и все восемь-девять устроят нам веселую жизнь.

– И что ты предлагаешь?

– А что тут предлагать? Надо убегать и как можно быстрее.

– Куда?! – уныло воскликнул штабс-капитан. – Куда бежать?! А «Байкал», а Невельской?!

– «Байкал», может, проскочил в лиман, а может, вообще… – замялся капитан.

– Что – вообще? Что?! Погиб?!

– На море все может быть, – уклонился от прямого ответа капитан. – А тем более – на океане. Он ведь только зовется Тихим, а шторма выдает – не приведи господь. Ураганы!

– Будем считать, что разминулись, – помолчав, сказал Корсаков. – В гибель не хочется верить.

– Ну, тут уж верь не верь… – развел руками капитан. – А нам, пока ветер попутный, надо идти к Аяну.

– Ладно, возвращаемся в Аян. – Корсаков прикусил губу. – Только что я скажу Николай Николаевичу?

4