Возвращение Черного Еретика (СИ)

— Брат зовёт вас погостить, если найдётся время, — продолжает Вэриан, промокнув губы салфеткой. Астори пожимает плечами.

— Я бы с удовольствием, но сами понимаете — дела, работа…

— Это отговорки. Перестаньте, неужели вам совсем не хочется вернуться в Эльдевейс? На родину? Она у нас общая, смею напомнить…

Астори распарывает ложечкой кожуру второго яблока.

— Хочется. Больше, чем вы можете представить. Но я правда никак не смогу вырваться.

Вэриан ёрзает на стуле, откидывает голову назад.

— Признайте, Ваше Величество, ведь эта земля не для вас. Эти люди… все эти эглертианцы одинаковые, мягкие и вежливые, даже бунтовать толком не умеют. А мы с вами — эльдевейсийцы. В нас течёт горячая горская кровь… помните нашу войну за независимость? Мы с вами похожи… вы таки моя соотечественница.

— Похожи — это сильно сказано, — осторожно возражает Астори. — Имеем… некоторые точки соприкосновения… так будет точнее.

— Как вам будет угодно. — Вэриан бросает взгляд на часы. — А теперь, с вашего позволения… у меня есть планы на эту ночь, и вы в них, увы, не входите. Поэтому говорите прямо: зачем вы меня позвали?

Игры кончились. Астори выдыхает и нервно облизывается. Ставит обе руки на стол.

— Мне нужно ваше… содействие.

Вэриан выжидающе изгибает правую бровь. Астори переводит дух.

— Есть один заключенный, он содержится в Аштонской тюрьме, и по некоторым соображениям мне необходимо, чтобы он вышел на свободу.

— А времена всемогущей королевской амнистии прошли, — тянет Вэриан с пониманием.

— Именно. Но у меня есть план, который… вы поможете мне осуществить.

— Какой же?

Астори заправляет прядь за ухо.

— В его деле есть ряд смягчающих обстоятельств, на которых можно переиграть дело. Срока давности для аппеляции не установлено. Возраст до двадцати пяти — по законам Эглерта это послабляющий фактор — наличие маленького ребёнка на момент совершения преступления, состояние аффекта — хороший адвокат это докажет — чистосердечное признание, наконец, отсиженный срок в тридцать лет… чтобы пересмотреть дело с пожизненным сроком, тридцати лет хватает.

— Звучит… жизнеспособно. — Вэриан сцепляет пальцы и склоняет голову.

— Да, но только… этот заключенный… не подданный Эглерта. Он эльдевейсиец. Сначала нужно предоставить ему эглертианское подданство: он живёт на территории страны больше двадцати пяти лет, можно подать заявку.

— Да вы всё продумали! — присвистывает Вэриан. — Не женщина, а вычислительная машина. Вы по-прежнему удивляете меня, Ваше Величество. Одного не понимаю: если у вас всё так гладко… зачем вам я?

Астори отбивает дробь по краю стола.

— Я не могу делать это сама… даже если не открыто… слишком опасно. Королева… преступник… вы понимаете.

— Естественно, — прищуривается Вэриан, и в голову Астори закрадывается мысль, что он понимает даже лучше, чем нужно.

— Поэтому вы… ваши люди… нашли бы адвокатов, оформили документы, подёргали бы за нужные ниточки…

Проклятье, по какому тонкому льду она ходит — он хрустит и расползается трещинками прямо под ней. Но у неё нет выбора. По-другому отца не освободить.

Вэриан хмыкает.

— Вы любите играть с огнём.

— Работа такая, — отзывается Астори. — Так вы согласны?

Он нарочно медлит с ответом, изматывает её ожиданием и усмехается про себя. Астори сидит как на иголках. Обкусывает губы, съедая помаду.

— Я помогу вам, — неспешно говорит Вэриан, понизив голос. — И даже не стану спрашивать, зачем вам это… я помогу. Но не задаром.

— Разумеется, — кивает Астори. Он встаёт и перегибается через стол; Астори усилием воли заставляет себя оставаться на месте. Слышит его шепот:

— Я оставлю за собой право одной просьбы. Всего одной — но любой. И вы выполните её, когда я вам напомню. Вы согласны? Это станет моей наградой.

Он заманивает её в ловушку, Астори знает. Хочет держать её на крючке. Чувствовать свою власть над ней… чёрт побери. Она стискивает зубы.

С Вэрианом она позже разберется. Отец… это важнее.

— Я согласна.

— Чудно. — Вэриан опять разваливается на стуле. — Тогда позвольте мне подлить вам… у нас есть ещё десять минут. Сегодня прелестная ночь, не так ли, моя королева?

========== 7.6 ==========

Астори стоит перед дверью и чувствует гулкое и тяжёлое биение сердца в левой половине груди. Тук-тук, тук-тук — удар за ударом отсчитывает секунды. Она оправляет перчатки на влажных от пота руках. Минута, две… и начнётся. Сзади застёгивает неизменную кожаную папку Тадеуш, выпрямляется, смотрит Астори в спину — твёрдо и прямо, между лопаток. Совсем скоро грянет ураган, но её премьер-министр, «королевский премьер» — в узких политических кругах его уже иначе и не называют — ни о чём не подозревает. Астори думает, в который раз она ранит его сегодня — и как глубоко.

Если бы она могла найти другой путь, изменить прошлое, исправить то, что исправить уже нельзя… но время обмануть невозможно. И Астори готовится совершить одну из самых больших ошибок в своей жизни.

Но северяне совершили ещё большую, вздумав идти против неё — законной королевы Эглерта.