Возвращение домой. Стихи поющие

Через несколько лет мальчик сам стал убийцей животного. Что-то демоническое, властное толкало его к этому, и что-то тихое внутри протестовало: «Не смей! Не надо!!!» И свершив этот акт, его охватил ужас, и смятение до внутренней трясучки. Опустошенность и тоска сдавили мертвой хваткой.

Он же любил животных, притаскивал щенят и котят домой, но их категорически запрещали оставлять жить в доме под различными предлогами.

В раннем возрасте у него был дед. Дед пьющий и с мальчиком почти не общался. Но когда рубили курицу, он уходил, чтобы этого не видеть, и его называли малодушным. Зато этот малодушный всегда приводил бездомных собак, делал им будку и ухаживал за ними. А ещё он играл на гармошке так, что вся природа «затихала вокруг», когда лились импровизированные переборы вдоль реки, хотя музыкальной грамоте он не обучался.

Шли годы. Мальчик советской эпохи впитал всю её атеистичность. Став взрослым, он наконец-то завёл собаку – верного друга. И вот собака через три года умирает. Словно некий внутренний взрыв вскрыл пробил брешь в спящем сознании, теперь уже взрослого человека. Это событие стало отправной точкой для него, от берега неведения – в бесконечное.

Глядя в карие глаза умирающего друга, ему пришло: «Как же возможно вас есть, родные?! Вы такие же как мы!» С тех пор он перестал есть мясо. Нет оно не было ему противно, и даже приятно пахло при кулинарной обработке, но никакого позыва к его употреблению никогда не возникало, даже когда он был очень голоден.

Сознание стало интенсивно набирать обороты. Стало интересовать то, чего он раньше никогда не замечал и на что не обращал внимания. И то, что раздражало, к примеру классическая музыка – стало его продолжением. Проснувшийся глубинный лучик, раскрывая смысл жизни, стремительно приближал его к Истине. Духовная литература, секты, храмы, а позже и творчество как искусство отметалось и оставалось в прошлом.

И вот Евангелие… Потрясает и завораживает… Иисус – вот Кто сделал всё! Всё для всех! Вот эта бесконечная Любовь, которую Он нам дал! Дал именно ему, тому человеку, который был убийцей и грешником. Теперь он знает, что это возможно. Возможно идти этим Новым Путём – Путём Иисуса Христа. И всё остальное стало для этого человека, не имеющим значение.

И видит человек, что вокруг нет никого, кто разделял бы его мировосприятие. Одному, так одному, главное с Иисусом – с Богом. Однако, заскорузлые привычки выползают гадюками сомнений, камнепадами раздражений и страхов пытаются завалить узкий Путь. Затянуть в трясину соблазнов и искушений, задушить арканом мыслей и желаний, вырывающуюся на свободу душу. Отвлечь суетой будней от Главного. Но Иисус, пришедший именно к нему, спасает, прощая искренне покающегося, вызволяет из плена неведения вновь и вновь.

За искреннюю работу на Пути, Господь посылает помощника. О чудо! В нашей современности вдруг появляется духовный единомышленник, который не просто разделяет выбор смысла жизни, а делится своим уникальным духовным опытом, реализованным на практике. На практике Эволюционного Истинного Пути. Делится с теми, кто готов принять этот бесценный дар.

И вот, помощь неслучайного посланника, принятая жаждущим искателем Истины, значительно облегчила и ускорила трансформирующую работу. Тотальная бдительность и смирение стали главными в его новой жизни. А если, теряя бдительность, он срывался с истинного Пути, то искреннее сердечное покаяние возвращало его в реальность, а терпение и дисциплина помогали переживать трудности. Под внимательным чутким взором его души растворялись все иллюзии, страхи, сомнения, догмы. Маленькие и большие чудеса Божественного проявления стали спутниками жизни. Вдруг вслепую открывалась книга на той странице, на которой был ответ на возникший вопрос. Давалась информация откуда-то извне или из глубины, чтобы поступить так или иначе. Появлялись вдруг люди, которые помогали словами и делами; являлись зеркальными отражениями его, а он, видя в них своё несовершенство, мог обратить на изъяны бо́льшее внимание и работать в том же ключе бдительности и смирения.

Жизнь стала настолько интересной, что в ней не находилось места скуке, отчаянию, сожалению, безысходности, страху. Всё принималось с радостью смирения. Остался только физический страх клеток. Например, работая на большой высоте, держась одной рукой над пропастью, а другой сверля стену он ощущал, что клетки его тела съёжились от страха, хотя сознанием он всё видел и был спокоен.

Ещё Он заметил, что память прошлого улетучилась, не беспокоит его. Но осталась ситуационная память – спонтанная, которая действует коротко, ненавязчиво, отмечая лишь факты событий, преподнесённые или ситуацией, или местонахождением, или связанным с прошлым событием, или кем-то.