Читаем Возвращение Героя (СИ) полностью

Я многое узнал от них о внешнем мире, о войне нескольких королевств людей за территорию и постепенно усугубляющейся ситуацией с сошедшим с ума Божеством кузнечного дела. Неспокойно сейчас в мире, и вот, видимо, война добралась и до нас.


- Да, поэтому вы здесь, - женщина резко вынула бьющееся сердце и сдавила его в руках, заставив жизненно-важный орган буквально взорваться, окропив нас всех кровью. По пространству раздался шум, будто порвалась натянутая струна, после чего послышался женский плач и детский смех. - Хм... плохо. Очень плохо, времени в обрез.


Женщина поднялась с колен, оглядела каждого из нас и продолжила:


- Вы шестеро делитесь на пары и прямо сейчас отправляетесь в лес. Раздевайтесь и оставляйте оружие здесь - всё нужное добудете в лесу. У вас есть три дня, каждый из вас обязан добыть сердце монстра, чем он сильнее, тем лучше.


- Оружие и одежду обязательно оставлять? - тихо поинтересовалась Мерлин, наблюдающая за Йен, с весёлым смехом отбросившим в сторону свои тряпки.


- Да, таковы правила. Или ты решила поспорить со мной? - нас всех придавило чудовищной жаждой убийства, но никто даже не поморщился.


- Нет.


- Вот и славно, - давление сразу же прекратилось. Я заметил улыбку, сокрытую в тени капюшона старухи. - Вы не те существа, которыми были раньше. Вы зверолюди, больше чем смертный человек или дикий зверь! Ритуал нужен для раскрытия вашей второй сути. Одежда и оружие - это удел человека, а сейчас вам нужно показать своё звериное Я. За вами уже наблюдают Духи, они будут вашими судьями в этом ритуале. Не разочаруйте их!


Мы хмуро переглянулись и сняли одежду. Лично меня больше волновало наличие оружия, а на одежду мне давно плевать - нечему пока стыдиться.


- Если умрёте, можете не возвращаться, - продолжила Праматерь, - я серьёзно. Без сердца тоже можете не возвращаться, всё равно вас убьют, если вы за три дня не добудете сердце монстра и вдруг решите вернуться. А теперь убирайтесь с моих глаз, время пошло!


Нас буквально выперли на улицу, заставив большинство витиевато выразиться на своих языках, принесённых из других миров. Я не знал, что говорили другие, но был с ними солидарен.


- Мерлин, ты идёшь со мной, - Реван схватил девочку за руку и повёл в сторону леса.


- Н-но я бесполезная... - уголки её глаз намокли.


- Мне плевать, - парень криво ухмыльнулся, махнув нам на прощание рукой, - я тебе помогу. Удачи, народ!


- И тебе!


- Ной, не против моей мужской компании? - Йен, широко улыбнулся и хлопнул меня по спине, практически заставив упасть. - Упс!


- Я не про-...


- Ной против! - тут же заявила Хлоя, ухватив меня за руку и потащив в лес. - Всем ясно?!


Гремори улыбнулся, а Йен засмеялся и махнул нам рукой, пожелав удачи. Я решил не спорить с волчицей, раз уж она выбрала меня в напарники. Без оружия я буду бесполезен и ей придётся меня пронести в этом ритуале... ну или я просто сделаю себе лук.


- Хлоя, я буду тебе мешаться, - я с интересом взглянул на длинный пушистый хвост чёрного цвета, торчащий из копчика волчицы и покачивающийся из стороны в сторону. - Зачем тебе обуза?


- Будет обидно, если ты умрёшь или не сможешь завершить ритуал, - девочка широко оскалилась и с прищуром взглянув в мои глаза. - Не хочу, чтобы Райя потом плакала.


- Причём здесь мама?


- Притом, - буркнула Хлоя, выпустив когти. - Побежали!


Я побежал за ней следом, в уме обдумывая слова Праматери.


Она чего-то боялась. Так мне показалось. Поэтому и решила форсировать этот странный ритуал?


Но чего она боится? Разве люди смогут что-то сделать нашему селению? Вождь необычайно сильна, а в лесу нам нет равных. Здесь точно что-то не так.


Ну, а Хлоя меня немного удивила. Йен - сильнейший из нас, дальше идут Реван и Хлоя, после чего Гремори, а мы с Мерлин - замыкающие. Глупая волчица почему-то решила взять на себя ответственность за меня и мой успех в ритуале, Йен бы мне точно помог, да и справились бы мы с ним намного быстрее.


И какая блоха её покусала?


И всё же... война. Война - это всегда плохо. Надеюсь, нас она не коснётся и наши беззаботные деньки продолжатся. Я бы очень хотел, хоть и не верю в подобное.


Но сейчас лично я не могу ничего изменить, и мне остаётся только надеяться.


Глава 9.



-= Дом Вождя второго селения Зверолюдей. =-


Молодая женщина полуприкрытыми глазами взирала на ветви деревьев, усыпанные желтыми цветочками. Слабый ветер мягко покачивал длинные ветки, заставляя сотни лепестков снегом осыпаться на землю. Столь волшебная картина заставляла Вождя мысленно улыбаться, получая удовольствие от каждой минуты, проведённой в меланхоличном созерцании.


Вождь считалась сильнейшей и красивейшей женщиной селения, хоть второе было принято негласно. Зверолюди приравнивали красоту к силе, и чем больше было последнее, тем выше была красота определённого индивида.


Сама Вождь не считала себя красавицей, для неё идеалом красоты являлась всего одна девушка, в данный момент сидящая в своей норе в ожидании чёрного кролика, который, увы, не вернётся обратно.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Слово о полку Игореве
Слово о полку Игореве

Исследование выдающегося историка Древней Руси А. А. Зимина содержит оригинальную, отличную от общепризнанной, концепцию происхождения и времени создания «Слова о полку Игореве». В книге содержится ценный материал о соотношении текста «Слова» с русскими летописями, историческими повестями XV–XVI вв., неординарные решения ряда проблем «слововедения», а также обстоятельный обзор оценок «Слова» в русской и зарубежной науке XIX–XX вв.Не ознакомившись в полной мере с аргументацией А. А. Зимина, несомненно самого основательного из числа «скептиков», мы не можем продолжать изучение «Слова», в частности проблем его атрибуции и времени создания.Книга рассчитана не только на специалистов по древнерусской литературе, но и на всех, интересующихся спорными проблемами возникновения «Слова».

Александр Александрович Зимин

Литературоведение / Научная литература / Древнерусская литература / Прочая старинная литература / Прочая научная литература / Древние книги
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский История русской литературы с древнейших времен по 1925 год История русской литературы с древнейших времен по 1925 г.В 1925 г. впервые вышла в свет «История русской литературы», написанная по-английски. Автор — русский литературовед, литературный критик, публицист, князь Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890—1939). С тех пор «История русской литературы» выдержала не одно издание, была переведена на многие европейские языки и до сих пор не утратила своей популярности. Что позволило автору составить подобный труд? Возможно, обучение на факультетах восточных языков и классической филологии Петербургского университета; или встречи на «Башне» Вячеслава Иванова, знакомство с плеядой «серебряного века» — О. Мандельштамом, М. Цветаевой, А. Ахматовой, Н. Гумилевым; или собственные поэтические пробы, в которых Н. Гумилев увидел «отточенные и полнозвучные строфы»; или чтение курса русской литературы в Королевском колледже Лондонского университета в 20-х годах... Несомненно одно: Мирский являлся не только почитателем, но и блестящим знатоком предмета своего исследования. Книга написана простым и ясным языком, блистательно переведена, и недаром скупой на похвалы Владимир Набоков считал ее лучшей историей русской литературы на любом языке, включая русский. Комментарии Понемногу издаются в России важнейшие труды литературоведов эмиграции. Вышла достойным тиражом (первое на русском языке издание 2001 года был напечатано в количестве 600 экз.) одна из главных книг «красного князя» Дмитрия Святополк-Мирского «История русской литературы». Судьба автора заслуживает отдельной книги. Породистый аристократ «из Рюриковичей», белый офицер и убежденный монархист, он в эмиграции вступил в английскую компартию, а вначале 30-х вернулся в СССР. Жизнь князя-репатрианта в «советском раю» продлилась недолго: в 37-м он был осужден как «враг народа» и сгинул в лагере где-то под Магаданом. Некоторые его работы уже переизданы в России. Особенность «Истории русской литературы» в том, что она писалась по-английски и для англоязычной аудитории. Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.). Николай Акмейчук Русская литература, как и сама православная Русь, существует уже более тысячелетия. Но любознательному российскому читателю, пожелавшему пообстоятельней познакомиться с историей этой литературы во всей ее полноте, придется столкнуться с немалыми трудностями. Школьная программа ограничивается именами классиков, вузовские учебники как правило, охватывают только отдельные периоды этой истории. Многотомные академические издания советского периода рассчитаны на специалистов, да и «призма соцреализма» дает в них достаточно тенденциозную картину (с разделением авторов на прогрессивных и реакционных), ныне уже мало кому интересную. Таким образом, в России до последнего времени не существовало книг, дающих цельный и непредвзятый взгляд на указанный предмет и рассчитанных, вместе с тем, на массового читателя. Зарубежным любителям русской литературы повезло больше. Еще в 20-х годах XIX века в Лондоне вышел капитальный труд, состоящий из двух книг: «История русской литературы с древнейших времен до смерти Достоевского» и «Современная русская литература», написанный на английском языке и принадлежащий перу… известного русского литературоведа князя Дмитрия Петровича Святополка-Мирского. Под словом «современная» имелось в виду – по 1925 год включительно. Книги эти со временем разошлись по миру, были переведены на многие языки, но русский среди них не значился до 90-х годов прошлого века. Причиной тому – и необычная биография автора книги, да и само ее содержание. Литературоведческих трудов, дающих сравнительную оценку стилистики таких литераторов, как В.И.Ленин и Л.Д.Троцкий, еще недавно у нас публиковать было не принято, как не принято было критиковать великого Л.Толстого за «невыносимую абстрактность» образа Платона Каратаева в «Войне и мире». И вообще, «честный субъективизм» Д.Мирского (а по выражению Н. Эйдельмана, это и есть объективность) дает возможность читателю, с одной стороны, представить себе все многообразие жанров, течений и стилей русской литературы, все богатство имен, а с другой стороны – охватить это в едином контексте ее многовековой истории. По словам зарубежного биографа Мирского Джеральда Смита, «русская литература предстает на страницах Мирского без розового флера, со всеми зазубринами и случайными огрехами, и величия ей от этого не убавляется, оно лишь прирастает подлинностью». Там же приводится мнение об этой книге Владимира Набокова, известного своей исключительной скупостью на похвалы, как о «лучшей истории русской литературы на любом языке, включая русский». По мнению многих специалистов, она не утратила своей ценности и уникальной свежести по сей день. Дополнительный интерес к книге придает судьба ее автора. Она во многом отражает то, что произошло с русской литературой после 1925 года. Потомок древнего княжеского рода, родившийся в семье видного царского сановника в 1890 году, он был поэтом-символистом в период серебряного века, белогвардейцем во время гражданской войны, известным литературоведом и общественным деятелем послереволюционной русской эмиграции. Но живя в Англии, он увлекся социалистическим идеями, вступил в компартию и в переписку с М.Горьким, и по призыву последнего в 1932 году вернулся в Советский Союз. Какое-то время Мирский был обласкан властями и являлся желанным гостем тогдашних литературных и светских «тусовок» в качестве «красного князя», но после смерти Горького, разделил участь многих своих коллег, попав в 1937 году на Колыму, где и умер в 1939.«Когда-нибудь в будущем, может, даже в его собственной стране, – писал Джеральд Смит, – найдут способ почтить память Мирского достойным образом». Видимо, такое время пришло. Лучшим, самым достойным памятником Д.П.Мирскому служила и служит его превосходная книга. Нелли Закусина "Впервые для массового читателя – малоизвестный у нас (но высоко ценившийся специалистами, в частности, Набоковым) труд Д. П. Святополк-Мирского". Сергей Костырко. «Новый мир» «Поздней ласточкой, по сравнению с первыми "перестроечными", русского литературного зарубежья можно назвать "Историю литературы" Д. С.-Мирского, изданную щедрым на неожиданности издательством "Свиньин и сыновья"». Ефрем Подбельский. «Сибирские огни» "Текст читается запоем, по ходу чтения его без конца хочется цитировать вслух домашним и конспектировать не для того, чтобы запомнить, многие пассажи запоминаются сами, как талантливые стихи, но для того, чтобы еще и еще полюбоваться умными и сочными авторскими определениями и характеристиками". В. Н. Распопин. Сайт «Book-о-лики» "Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.)". Николай Акмейчук. «Книжное обозрение» "Книга, издававшаяся в Англии, написана князем Святополк-Мирским. Вот она – перед вами. Если вы хотя бы немного интересуетесь русской литературой – лучшего чтения вам не найти!" Обзор. «Книжная витрина» "Одно из самых замечательных переводных изданий последнего времени". Обзор. Журнал «Знамя» Источник: http://www.isvis.ru/mirskiy_book.htm === Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890-1939) ===

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (Мирский) , (Мирский) Дмитрий Святополк-Мирский

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги