Возвращение к жизни

Откуда было знать командиру взвода автоматчиков старшине Черменеву сложившуюся ситуацию на этом участке фронта? Он лишь строил догадки и не ведал, что севернее Каменец-Подольского попали в окружение три пехотные дивизии и потрепанная танковая армия врага. Они метались в кольце, пытаясь прорваться то там, то здесь.

У нижнего среза карты взгляд Черменева притягивал маленький кружок, обозначавший Могилев-Подольский. Митрофан очень надеялся дойти до этого города. Оттуда, с Могилев-Подольского, начался для него в сорок первом горестный отсчет километров на восток. Солдат Черменев, в недавнем учитель начальных классов, отступал с боями в составе 130-й дивизии через всю Украину, в глубь страны. И вот — возвращение к началу начал. Что может быть сладостней для солдатского сердца, чем ощущение восстановленной справедливости, сознание того, что теперь уже не враг, а ты диктуешь ему свою волю.

Занятый своими мыслями, Черменев не вникает в разговор автоматчиков. Остыв от жаркой схватки с немцами, они негромко подводят ее итог.

— Ловко мы их выкурили из-за скирды, — произносит Недоступ, невысокий щуплый солдат, связной Черменева. Рядом с ним сидит темноволосый, коренастый крепыш — рядовой Винницковский. Снаряжая патронами диск автомата, он откликается не сразу.

— Старшина наш додумался, — и, щуря глаза, Винницковский, подражая голосу Черменева, добавляет: — Соображать надо!

— Теперь не сунутся.

— Поди, спроси их! — шутит Литвиненко.

— А бис их знае, — Винницковский глядит на командира взвода. — Товарищ старшина, а как вы считаете?

— Даже обязательно сунутся! — Черменев поднимает от карты высоколобую голову. На крутом выступе подбородка — еле заметная ямочка. Голубые глаза все еще подернуты задумчивостью. — Не здесь, так в другом месте сунутся…

— Ну если здесь, то снова получат по шее, — уверенно заключает Недоступ.

Вот ведь как всколыхнула солдатскую душу боевая удача!

…Час назад, когда гитлеровцы пошли в атаку, командир роты приказал Черменеву ударить немцам во фланг. С шестью автоматчиками он броском выдвинулся к скирде. Но и противник решил использовать ее как промежуточное укрытие: к скирде устремилось с десяток фашистов. Обе группы добежали до нее почти одновременно: Черменев — с одной стороны, немцы — с другой.

Плотно слежавшуюся солому пули насквозь не пробивали. Поэтому старшина велел Винницковскому взять под обстрел правый торец скирды, дабы гитлеровцы не могли напасть с тыла. Сам же с остальными автоматчиками открыл огонь по наступающей вражеской цепи, успевшей выйти на линию скирды. Этот маневр решил исход боя: встреченные плотным огнем роты с фронта и с фланга, немцы вынуждены были откатиться на исходные позиции.

Но что делать с теми, что засели за скирдой? Ни им, ни черменевцам оторваться от укрытия нельзя: сразу попадут под пули. Обойти скирду, навязать рукопашную? Не годится: немцы настороже, да и числом их больше. Где же выход?

Черменев прислонился спиной к плотной стене соломы, закурил. Струйка махорочного дыма, огибая угол скирды, поплыла в сторону противника… Вот он — выход!

— Недоступ, разгреби солому, — сказал старшина связному. — Да не тут, ближе к краю… Отбрасывай сырую в сторону.

Солдат отдирал от скирды клочья, еще не понимая, для чего это понадобилось Черменеву. Лишь когда тот поднес зажженную спичку к углублению, догадался.

— Поджарим фрицев, а сами?

— Ветер-то куда дует?

— К ним.

— То-то и оно, что к ним. Соображать надо!

Солома разгоралась медленно, густой дым, клубясь, застилал языки пламени, свербил в носу, выедал глаза.

— Потерпите, хлопцы, немного, — увещевал Черменев чихающих солдат. — Разыграется огонь — жарко станет непрошеным соседям… Никуда не денутся, побегут. Тут мы их и пришьем.

Пламя выбралось на верх скирды, перекинулось на обратную сторону. И гитлеровцы, захлебываясь дымом, припекаемые жаром, побежали. Ни одному из них уйти живым автоматчики не позволили. Сами же под прикрытием дымовой завесы без потерь вернулись в свои окопы. И вот теперь все еще обсуждают, удачливый венец боя.

Однако недолго продолжалось умиротворение. В период наступления, особенно на его исходе, обстановка на переднем крае переменчива. На участке 957-го полка назревали тяжелые события: именно здесь гитлеровцы собрали ударный кулак для прорыва кольца.

Вражеские танки с десантами на броне обрушились на полк за полдень. Таран был внезапным и сокрушительным. Немцы прорвались в глубину обороны и расчленили ее на отдельные очаги сопротивления. Батальоны дрались разрозненно, отступая под напором врага.

В отчаянное положение попали полковые автоматчики. Пропустив вражеские танки через свои траншеи, они отбивали атаки гитлеровской пехоты. Погибли командир роты, два взводных офицера.

Черменев поначалу растерялся. И было от чего! С ним осталось меньше половины личного состава роты да полтора десятка присоединившихся бойцов других подразделений. Потеряна визуальная связь с соседями… Неизвестно, далеко ли продвинулись прорвавшиеся немцы, а те, что наседали на позиции роты, явно готовятся к новой атаке…