Возвращение в Аргентум

- Эфириумный Мироходец был здесь, как эмиссар кого-то более могущественного, - пробормотала Шеолдред, не зная, откуда у нее были эти мысли, и, тем не менее, она это знала с интуитивной уверенностью. – Я могла бы объединиться с ним и его Повелителем. – Она ударила кулаком правой руки о левую ладонь, бранясь об утраченной возможности.

Осторожный стук пробудил Шеолдред от ее мрачных мыслей. По ее тихой команде, невидимая дверь в глубине ее покоев отползла в сторону. Слепой глухонемой гомункул вошел сквозь проход, неся с собой корзинку, обвязанную плотной черной тканью. Шеолдред любовно погладила слугу по голове, когда он прошел мимо нее к элегантному резному столику в центре комнаты. Вырезанный из обсидиана, стол отражал странные призрачные огни, мигающие по углам покоев.

Мелира лизнула руку слуги, прежде чем тот, оставив корзинку на столике, удалился прочь. Дверь закрылась, не оставив ни щели в стене, ни единого намека на то, что данный проход вообще существовал.

- Сидеть, - прошептала Шеолдред собаке, и Мелира тотчас повиновалась. Еженедельная дань с Печного Уровня была самой сильной тайной Шеолдред. Она быстро прошла к столику, ее скорпионьи ноги застучали по холодному каменно-металлическому полу.

Протянув свою изящную руку к столу, она замерла, оглядываясь вокруг, убеждаясь, что за ней никто не наблюдает. Нелепость. Конечно, за ней никто не наблюдал, это было ее личное святилище! Ее покои оберегались кошмарными Фирексийскими ловушками и волшебными оберегами древней черной магии, о которой другие Преторы даже не догадывались. Она была одна, и могла расслабиться! И все же, каждый раз… наказание, если ее застанут с этой доставкой, будет фатальным… риск был большим, и Шеолдред не могла не обратить внимание на холодок, пробежавший по ее спине. Она замешкалась еще секунду, затем сорвала черную ткань с корзинки.

Три ароматных батона свежеиспеченного хлеба светились в призрачном свете.

С тихим ликующим криком Шеолдред схватила один батон и разорвала его пополам. Его теплый запах вырвался облаком пара, окутав ее лицо. Она вздохнула и вонзила острые зубы в мягкую, податливую корку. Батон был темным, с насыщенным вкусом, осыпанный семенами и орехами, возможно даже лавандой. Она почувствовала на языке вкус меда, и личи, и чуточку морской соли, сладких сливок…

В прошлой жизни у нее был такой хлеб каждый день. Кем она была?

В воспоминаниях не было смысла. Сцены прошлого смешивались в бесполезную серую бурлящую массу. Лица размывались, превращаясь в сгустки пустоты. Словно она вглядывалась в густой туман, и в нем было что-то живое, яркое, что-то, что происходило с ней прежде, но когда она тянулась туда, ее руки всегда возвращались покрытые бессмысленной серой жижей.

С этим ничего нельзя было поделать, но это было и не важно. Шеолдред возвращалась к этим мыслям лишь когда была уставшей, а подобное случалось редко. Обычно она была слишком занята для того, чтобы уставать. Помимо бесполезных обрывков выброшенных жизней у Претора было миллион других забот, которыми она заполняла каждый уголок своего разума.

Но, по крайней мере, хлеб у нее был. Мелира заскулила, и Шеолдред швырнула ей кусок лакомства, потянувшись к следующему батону.

* * * * *

Целительница Мелира вытерла пот с бровей и затылка. Ей было жарко. Слишком жарко. – Благослови тебя Господь, - прошептала ее пациентка, когда Мелира зажала ладонями изувеченную руку воительницы, пронизанную гноем и Фирексийской инфекцией. Закрыв глаза, Мелира пробормотала слова сильного заклинания зеленой магии.

Инфекция дрогнула, затем ослабла, подобно облетевшей осенней листве при первом дуновении ветра. Но не исчезла полностью. Мелира знала, что ее пациентка никогда не исцелиться полностью, но, по крайней мере, будет защищена от дельнейшей инфекции.

Цвет вернулся на щеки воительницы; она глубоко вдохнула и села.

- Ты богиня, - сказала она, сжимая ладонь Мелиры и взирая на нее влажными от слез благодарности глазами. Мелира медленно вынула руку из ладоней женщины и покачала головой.

- Нет, нет… лишь носитель дара.

Воительница улыбнулась и погладила освободившуюся руку Мелиры. Ее янтарные глаза блеснули пониманием.

- Да, конечно – скромность, это знак истинного воина. Прими мою вечную благодарность.

Мелира кивнула, в горле у нее пересохло. Она терпеливо подождала, пока вылеченная воительница не выйдет. Когда шаги пациентки застучали по Печному Уровню, Мелира попыталась, шатаясь, встать на ноги.

- Такой уж дар, - пробормотала она, прежде чем упасть в обморок.

* * * * *

- Вставай, - голос некромантши плетью хлестал сознание Венсера. Он поднял голову, чувствуя, как трещат и щелкают его позвонки.

- Вставай, - ее приказ был необоримым, жгучим, жестоким. Венсер почувствовал, как единственный здоровый глаз вспыхнул потусторонней жизнью и увидел, к своему ужасу, что они были окружены белокурыми бойцами, покрытыми бронзой.

- Как ты мог это допустить? – Бормотала Лилиана. – Ты что, неместный? – Ее глаза пылали темной энергией, а вокруг ее сжатых пальцев клубились тени.