Возвращение в Аргентум

Ладно, ты, расслабься. Но не слишком… нам не нужно, чтобы враги учуяли наше приближение…

Венсер протянул левую руку и взял Лилиану за плечо, поддерживая предплечьем ее голову. Он стряхнул ее тело со спины и аккуратно опустил на землю, в тени странного дерева.

Она не проснулась. Он несколько мгновений осматривал ее. Тусклый свет таинственным образом обтекал ее – хотя и выявлял все морщины на ее лице, что придавало ей немного румянца и человеческой мягкости, приглушая агрессию мироходца, и жесткие черты магии смерти.

С другой стороны, возможно, ты и есть мой враг.

Солнца закатились, и глубокая холодная мгла, какая существовала лишь на Мирродине, опустилась на землю. Зомби сел, сложив перед собой свои длинные ноги коленями вверх, рядом со своей госпожой. Лилиана мирно дышала во тьме. Вокруг них воцарилась безмолвная безмятежность – словно они были единственными существами, оставшимися во всем мире. Кроме ворон, конечно. Но они не считались, поскольку они каркали и гадили на все, что видели, без разбора.

Прямо как Фирексийцы.

Венсер собрался почесаться, затем вспомнил, что в этом не было необходимости. Это лишь мышечная память – человечность, что-то из прошлой жизни. Он смерил взглядом «Лилиану Весс», последнюю из мироходцев, насильно распоряжавшихся его жизнью, временем, и волей в своих интересах.

Я бы мог просто убить ее. Ну, она, вероятно, убьет меня, если я попытаюсь. Она довольно сильна, что б ее.

Венсера окружала тишина. Тени от ветвей дерева танцевали вокруг них, проходя по кругу, словно почетный караул призраков. Руки Лилианы подергивались во сне. Рана на ее боку была темной и жуткой, покрасневшей и вздувшейся по краям. Когда она дышала, Венсер поймал себя на мысли о том, не больно ли ей было. Из-под ее тонкой, разорванной в клочья одежды, виднелись ребра.

Мне точно стоит ее прикончить.

Венсер стащил костяными пальцами оборванные остатки своего плаща, и прикрыл им странную женщину, спящую рядом с ним. Затем он перевел взгляд на восточный горизонт в ожидании восхода, зная, что не уснет.

* * * * *

Шеолдред усадила последнюю голову Ауриока на свободный кол среди четырнадцати других, окружавших ее трон. Она поправила золотистые волосы так, чтобы они развивались вокруг шеи и акцентировали больше внимания на распахнутых глазах. Затем она вынула глазные яблоки тонкими черными пальцами и швырнула их Пепельнопастной собаке, сопровождавшей ее повсюду.

- Мелира, тебе обязательно так чавкать, когда ты ешь? – Укорила она питомца свистящим шепотом.

У собаки была кличка Мелира, в напоминание Шеолдред о том, что будет с мятежной целительницей, как только она будет поймана. Это также служило мотивацией – напоминанием Шеолдред о ее самой большой ошибке на данный момент, за которую Люменгрид ее покарает, если она не исправит ее в ближайшее время.

Только сегодня прибыл очередной скайт с очередным нудным, пассивно-агрессивным посланием от Джин-Джитаксиаса. Одна в своих покоях глубоко в металло-каменных недрах Мирродина, Шеолдред терпеливо высидела до конца телепатического сообщения, хрустя кулаками от ярости и стуча всеми скорпионьими ногами от раздражения. Затем она вырвала пальцами жизненное ядро скайта и сделала из него хлебницу.

Джин-Джитаксиас извещал, что скоро отзовет свою поддержку, если она не приведет к нему Мелиру. Шеолдред зашипела от раздражения. Это будет катастрофа – лишь с помощью Люменгрида она смогла уничтожить четверых из остальных шести Стальных Танов – и ей нужна была поддержка, чтобы, наконец, разобраться с этим идиотом Гетом, который упорно засел перед Склепом Шепота, словно отсыраясь за сотню лет. С Врааном, еще одним оставшимся Таном можно было разделаться легко, поскольку он был лишь жалким кровососом не представлявшим никаких неудобств в настоящее время.

Исчезновение Отца Машин, или Воскрешение Карна – как некоторые называли опустевший трон – все смешало. Элиш Норн должна была найти способ все это уладить. Воринклекс переманил Глиссу на свою сторону и они, несомненно, все ночи проводят в бесконечных планах и интригах. Шеолдред воспользовалась хаосом, чтобы убрать Крайнокса, Триссика, Роксита, и Азакс-Азога. Ее Партнерство с Джин-Джитаксиасом было выгодно им обоим, но Шеолдред каждый день жалела, что не могла поговорить с тем таинственным Мироходцем с эфириумной рукой, шнырявшим вокруг перед самым Исчезновением. Теперь он исчез и сам, как и мятежный Вулшок и воительница с белой маной, помогавшая ему. Шеолдред инстинктивно чувствовала, что все это были плохие новости для Новой Фирексии, и винила таких идиотов, как Гет и Глисса за то, что они провалили все дело. Все бы прошло иначе, если бы Шепчущая приняла участие в Битве за Трон.