Возвращение в таинственный сад

Эмми поняла: сейчас самое время сознаться, что она без спросу читала чужой дневник. Только как это объяснить? В голове ещё не успело уложиться то, что персонажи из истории выросли и изменились, хотя это и было очевидно с самого начала. Эмми просто не могла представить себе маленькую озлобленную девочку из дневника взрослой приятной дамой. И отчего-то она не подумала, что Мэри осталась в Мисселтвейте.

Эмми резко втянула носом воздух и схватила миссис Крейвен за рукав:

– Колин! Вы сказали, что Люси привёз Колин – то есть капитан Крейвен. Значит, это он – Колин?.. – У неё перехватило дыхание, и глаза защипало от слёз. Разве это справедливо?! Колин ожил благодаря магии сада. И что – только ради того, чтобы так рано умереть на войне?!

Мэри на секунду прикрыла лицо рукой, а потом кивнула.

– Он говорил, что будет жить вечно, – прошептала она. – Разумеется, с возрастом мы перестали верить в волшебство, но я продолжала верить в его слова…

– Это война его отняла, – проворчал мистер Сауэрби. – Присядьте, мисс Мэри.

Он взял её под руку и повёл к широкой каменной скамье, что-то шепча ей, будто она была раненой птичкой.

Эмми словно зачарованная проводила их взглядом. Мэри. Дикон, любимец всех зверей и птиц. И как она раньше не догадалась! Хотя как было узнать в хромом мрачном садовнике того крепкого весёлого мальчишку?

– Мне не следовало прогонять тебя из сада, – сказала Мэри, подзывая Эмми к себе. – Прости, пожалуйста. Я не знала, что он для тебя так важен. – Она взяла девочку за руку, притянула к себе и бережно усадила на скамейку. А потом всмотрелась в её лицо и погладила по щеке. – Смотри, как ты преобразилась. Нет, волшебство никуда не пропало. Просто я его не замечала.

– То есть… я могу вернуться? – с надеждой прошептала Эмми, подняв взгляд на миссис Крейвен.

– Раз так, то и работать тоже можешь, – проворчал Дикон. – Вон у лилий много сорняков. И за кошкой своей приглядывай, чтобы никого не сцапала. – Он похлопал её по плечу и легонько сжал его, и Эмми поняла, что так он пытается извиниться.

– Наверное, твой реполов, за которым охотилась Люси, – прапрапрадед моего, – сказала Мэри, мечтательно оглядывая сад. – Он очень гордился собой и своими чудесными красными пёрышками. Это был мой самый первый друг. Первый, кому я здесь понравилась – и кому хотела понравиться.

Эмми взглянула на неё с удивлением и в то же время с пониманием.

– А для меня это была Люси, – призналась она. А потом, более внимательно всмотревшись в лицо Мэри, увидела её отрешённый взгляд, устремлённый в прошлое, и добавила: – Я, пожалуй, пойду. Мисс Роуз просила следить за Руби… – Она медленно поднялась со скамьи и подозвала Люси. Кошка нехотя вышла из-за статуи девочки с глупой улыбкой и побежала к ней по траве.

У калитки Эмми обернулась на сад. Дикон сидел на корточках у розовых зарослей, в которых гнездились реполовы, а Мэри стояла у куста, с которого не так давно сорвала почти все цветы. Оставшиеся там бутоны раскрылись, и она потянулась к одному из них. Эмми вздрогнула, на секунду испугавшись, что она сорвёт розу, но Мэри только осторожно погладила нежно-розовые лепестки и слабо, едва заметно улыбнулась.

Эмми поняла, что Мэри и Дикона лучше оставить одних, и на ходу придумала причину, почему ей надо уйти, но оказавшись за калиткой, решила в самом деле пойти проверить, нет ли Руби у пруда с фонтаном. Рыбки как раз отвлекли бы Люси от мыслей о гнезде реполовов. Она уже спускалась по каменным ступенькам, когда разглядела у воды сгорбленный силуэт и поняла, что это Джек, а вовсе не Руби.

Он вскочил, заслышав её шаги – она ступала очень громко из-за больших резиновых сапог не по размеру, – и Эмми отошла в сторону, уступая ему дорогу. Ей надоело за ним гоняться, и сама она убегать не собиралась, потому что хотела спокойно посидеть у фонтана и обдумать всё, что с ней только что произошло.

Джек замер у подножия лестницы. В руках он держал модель «Харрикейна», которую Дэвид прислал ему на Рождество. Он почти всегда носил её с собой. «Может, в качестве талисмана», – думала Эмми. Интересно, он представляет, будто это самолёт Дэвида, и в глубине души надеется, что если с игрушечным самолётом всё будет хорошо, то и с хрупкой металлической боевой машиной, парящей в тысячах футов над землёй, ничего не случится? Модель, по просьбе старшего брата Джека, выстругал из дерева другой пилот эскадрильи. И покрыл его тем же камуфляжным узором, как на самолёте Дэвида. Оттого что самолёт слишком часто держали в руках, краска потихоньку слезала и чёткие линии коричневого и хаки смешивались друг с другом.

– Они не отпускают его домой.

Эмми растерянно моргнула. Они много дней не разговаривали, и она ожидала, что он и сейчас пробежит мимо, бросив на неё сердитый взгляд. Она так удивилась, что сначала решила, будто Джек говорит об отце, и совершенно растерялась. А потом посмотрела, как он покачивает в руках самолёт, словно убаюкивает его, и всё поняла:

– Твоего брата?

– Угу. Он надеялся, что его пожалеют. Ну, из-за папы. – Джек сгорбился и напряг плечи.