Впереди дальняя дорога

Опять нагнал на меня Борис хандру. В этот день я ничем не мог заняться, все у меня валилось из рук.

Задолго до восьми часов я пришел на плотину.

Остывало раскаленное за день голубое небо. У горизонта собрались неподвижные, с розовым отливом, крутые облака. Замерли березы, ни один листик на них не шевелился. Зеркальную гладь пруда изредка морщили резвящиеся рыбы. Я сел на скамейку, со спинкой, изрезанной инициалами и датами памятных встреч.

Где в этот час Тоня? Чем она может быть занята? Мне стало тоскливо. Нам бы надо сейчас быть вместе, а я сижу и жду Катю. Зачем мне эта встреча? Я могу быть сейчас очень нужен Тоне.

Катя запаздывала.

Мимо по плотине прошло несколько парочек. Я подсмотрел их неодобрительные взгляды. Они явно рассчитывали на мою скамейку.

Я подумал, какими наивными были у нас в армии представления о гражданской жизни. Мы привыкли к простым, до предела ясным армейским порядкам. Что являлось для нас самым главным? Наилучшим образом выполнять все обязанности, ясно определенные уставами и наставлениями. Стараться не заработать постыдных внеочередных нарядов, когда приходилось заниматься самыми черными делами, вплоть до чистки нужников. Нам думалось, что и в жизни, которая ожидала нас впереди, все будет так же ясно и определенно. А приехал домой и ни в чем толком не могу разобраться. Борис, Тоня, Маира... Сколько в них сложного, непонятного.

Вдали показалась Катя. Она неторопливо шла берегом реки, ярко освещенная поздним солнцем. Я подумал, что очень несправедлив в своем отношении к Кате. Она — человек способный на поступки. Это очень хорошее качество! Сколько читаешь, да и сам знаю, о нерешительных молодых парнях и девчатах, которые цепляются за большие города и панически боятся провинции. Катя оказалась другой закваски. Наверное, в Москве у нее осталось немало друзей и приятелей, поступилась и родственными чувствами. Хорошо, что с Ленкой у них такие добрые отношения. Уж не так пусто Кате в нашем городе, есть хоть один близкий дом. Да и Ленке дружба с ней на пользу. Я встал и пошел Кате навстречу.

— Наше второе тайное свидание,— неосторожно пошутил я, протягивая руку, чтобы помочь Кате одолеть крутой срез плотины.

Не приняв руки, она легко спрыгнула. Вот, дескать, какая. И сама могу.

— Тебе оно не требуется,— небрежно сказала Катя.— У тебя хватает тайных свиданий.

— Катя! — угрожающе прикрикнул я.— Ревность? Она независимо пожала плечами.

— Зачем такое громкое слово. Ты не выполняешь обещаний. Только-то и хотела напомнить. Почему же не позвал на Змеиный остров?

— Принял твое согласие за шутку.

— Ждал, что напомню?

— Может, еще исправлюсь.

— Стараться не надо. Не стоит, если для исправления.

Мы прошли по плотине до каменной осыпи. Скалы, то поднимались отвесно, то горбились, нависая. На кручах, в трещинах, вцепившись крепкими корнями в скудную почву, стояли сосны. Этот берег принимал на себя удары зимних и самых сильных, северных ветров. В постоянных жестоких сражениях за жизнь деревья выросли кряжистыми с кривыми и перекрученными стволами, с обломанными ветками и множеством сухих сучьев. Они вызывали уважение, как воины, изувеченные в битвах, но сохранившие силу духа.

Катя сама, без всякого моего побуждения, сняла очки. Рядом со мной сидела весьма привлекательная девушка. Очень хорошенькие глазки. Над ними пушистые бровки, какие-то еще детские. Мягкие и нежные линии лица, нежная кожа. Невольно я сравнил Катю с Тоней. В той была красота женщины. С ней я чувствовал себя старше и более зрелым мужчиной. Катя же была для меня чем-то вроде Ленки, и с Катей я мог обращаться только по-братски, не больше, только по-братски.

— Ты можешь мне помочь? — спросила Катя.

— Всем, чем только могу.

— Мне нужны деньги.

— Только-то... Всегда готов.

— Мне нужно много.

Катя назвала порядочную сумму, равную примерно моей полумесячной зарплате.

— Ого! — я даже присвистнул.— Многовато! Но одолжить могу. Зачем тебе, Катя?

— Нужно... Можешь дать, как только понадобятся?

— Какая-нибудь крупная покупка?

— На это не стала бы просить,— сказала пренебрежительно Катя.— Только не говори о просьбе Лене.

— Ладно... А деньги всегда будут.

— Борис тебе сказал, зачем он приехал? — без всякого перехода спросила Катя.

— Это — разведка.

— Тебе Лена наш разговор передала?

— Подслушал неосторожную беседу подруг. Почему ты так плохо встретила Бориса?

— Плохо? А как я должна была его встретить?

— Плохо — мягко сказано. Враждебно.

— Не умею скрывать своих отношений.

— У тебя есть основания для такого отношения?

— Да, есть.

— Может, он чем-нибудь обидел тебя в Москве?

— Попробовал бы...

— Послушай, что ты ломаешь голову, мучаешься, стараешься понять, зачем он приехал? Причина у него одна и очень уважительная. Он хочет помириться с тетей Надей. Разве этого мало?

— Ты серьезно веришь в это?