Враг (ЛП)

  Низкое солнце заставило Виктора потянуться за очками, когда он возвращался в центр Болоньи. Он прошел сквозь толпу, незамеченный, незамеченный. Когда он был молод, он хотел, чтобы все смотрели на него. Теперь, если кто-то и знал, они были его врагами, пока не доказано обратное.

  Для передвижения он использовал пунктуальные городские автобусы. По какой-то причине такси, казалось, не останавливались, когда их окликнули. Виктор провел час, переключаясь между автобусами, прежде чем отправиться на вокзал, где он сел на скамейку на платформе и пролистал классический автомобильный журнал. Когда в 18:50 прибыл поезд на Рим, он прождал до 18:48, прежде чем сесть. Несколько человек сели за ним.

  В поезде он стоял в тамбуре, положив руку на дверь, считая каждую прошедшую секунду. Через окно он наблюдал, как дежурный на платформе дал машинисту отбой, затем распахнул дверь и выпрыгнул. Он захлопнул ее за собой и через мгновение услышал, как она захлопнулась.

  Краем глаза он увидел, как слуга покачал головой. Виктор проигнорировал его, оглядывая платформу.

  Больше никто не высадился.

  Кафе было маленькое, элегантное, с круглыми белыми столами и табуретками вместо стульев. Стены были гладкими и белыми с множеством зеркал. Виктору это понравилось. В кои-то веки он мог сесть где угодно и одним взглядом увидеть вход, прилавок, двери туалета, даже длинные, идеально подтянутые ноги блондинки, сидящей справа от него. Хотя отвлечение, вызванное последним, было, конечно, скорее помехой, чем преимуществом.

  Аромат свежемолотого кофе наполнял воздух. Заведение было просторным, но полным, оживленным и шумным. Перед Виктором была разложена газета, а рядом стоял высокий стакан с апельсиновым соком. Капли конденсата свисали со стекла. Стрелки на часах над прилавком показывали девять часов вечера. Он даст еще десять минут, достаточно времени, чтобы объяснить пробки на дорогах. Если бы он не появился к тому времени, было бы очень плохо.

  Он вошел в дверь, когда Виктор допивал остатки апельсинового сока. Он выглядел так же, как и всегда — стройный, загорелый, блондин, безупречно ухоженный, вечно молодой, непоколебимо уверенный в себе, невероятно красивый.

  Подойдя к Виктору, он улыбнулся и сказал: «Вернон, моя любимая акула, проделай весь путь до Болоньи, чтобы увидеть меня». Весь город чтит ваше присутствие.

  'Акула?'

  Блондин сел напротив. — Мне кажется, эта метафора подходит очень удачно. Я думал об этом по дороге сюда. Он наклонился ближе и прошептал: «Вы плаваете незамеченными через океан, наносите удары без предупреждения, а затем исчезаете обратно в глубины, невидимые, но всегда опасающиеся».

  — Хорошие образы, — без интонации сказал Виктор.

  'Я точно знаю?'

  — Ты опоздал, Альберто.

  Альберто Джордано пожал плечами, ничего не сказал, само действие объясняло его опоздание.

  — Я почти ушел, — продолжал Виктор.

  — И не видишь меня? Нелепо. Люди всегда ждут меня. Улыбка Джордано внезапно исчезла, когда он заметил, что правая рука Виктора была под столом. — О чем это, Вернон?

  'Что вы думаете?'

  Джордано скривился. «Такие дурные манеры. Я думал, мы уже прошли всю эту чепуху. Если я такой угрожающий, почему ты вообще захотел встретиться?

  'Я одинок.'

  Он указал на невидимую руку Виктора. — Когда ты так обращаешься с людьми, не могу сказать, что я слишком удивлен.

  — Говорит человек, который сегодня отправил меня на полгорода.

  Джордано усмехнулся. «Небольшое приключение еще никому не повредило. Не притворяйтесь, что вам это не понравилось. Кроме того, ты всегда говорил мне, что мне нужно быть более осторожной. Многогранная защита и все такое прочее. Это я поаккуратнее. Если люди хотят увидеть самого великого Джордано, они могут станцевать под его дудку, чтобы он впервые увидел их истинный ритм. И это тоже работает. Не может же это красивое лицо быть отмеченным каким-нибудь неотесанным головорезом, не так ли? И не пытайся обижаться — ты посадил моего друга на поезд до Рима. Его поймали без билета. Вы знаете, сколько штрафов в этой стране? Клянусь, фашисты все еще у власти».

  «Мне не нравится, когда за мной следят».

  Подошла официантка, ее элегантная униформа туго обтягивала ее изгибы. Ее глаза загорелись, когда она увидела Джордано, и широко улыбнулась ему. Если она и заметила Виктора, то не показала этого. Джордано заказал эспрессо для себя и еще один апельсиновый сок для Виктора.

  — Полагаю, несмотря на очевидное удовольствие от моей компании, вам потребуется обычный продукт, — сказал Джордано.

  'Да.'

  'Какая национальность?'

  — На этот раз я думаю об итальянском.

  Джордано улыбнулся. — Вернон, пожалуйста, я не уверен, что ты достаточно красив, чтобы быть одним из нас.

  «Я прекрасна внутри».