Вранеслава: правила мира (СИ)

Наконец он спокойным шагом подошёл к самому ограждению балкона, со скучающим видом оглядел бушующий народ и обратился к нему мягко и со всей вежливостью, на которую был способен в такой ситуации.

— Уважаемые горожане, — начал он, — я вижу вас здесь во всеоружии, с огнём и мечом, у врат моего мирного дома. Что привело вас сюда?

Толпа зашумела: затрясли лопатами и кочергами мужчины, затопали каблуками женщины.

— Слышали, что тебя заколдовала ведьма, — наконец выкрикнул мясник, когда остальные чуть успокоились, — и собирается стать госпожой в этом замке.

Народ живо закивал, поддакивая мяснику, и только Вепшемысл с маменькой мрачно смотрели на действо, как грифы, ожидающие скорой кончины раненого животного.

— Ведьма? — с неприкрытым удивлением спросил Кркав. — Что за ведьма?

— Лекарка из леса! — раздражённо крикнул пекарь. — С кудрявой дочкой.

— Она тебя напоила приворотным зельем, — опять забасил мясник.

— Зашила в живот лягушку, — пискляво добавила швея.

— Эта лекарка просто лечит людей, — сказал Кркав, — она не умеет колдовать.

— Докажи! Докажи! — послышались крики из толпы.

— Выдай её нам, мы проверим, спасётся ли она от огня, — плотоядно усмехнувшись, сказал мясник.

— В огонь! В огонь! В огонь! — стала скандировать толпа.

— Может у вас есть другое предложение? — спокойно спросил Кркав. Вранка видела, как побелели костяшки его пальцев, сжимающих ограждение балкона.

— Есть! — заорал мясник. — Подпалим твой замок и посмотрим, кто там из вас умеет колдовать!

— Подпалим! Подпалим! В огонь! — заорала толпа.

Вранке вдруг стало страшно. Она увидела в глазах людей дикую одержимость, которая превращала их в голодных зверей, жаждущих крови. Она представила, как они закидывают факелами её дом, и огонь начинает жадно пожирать картины, игрушки, кровати и прячущихся в нём людей. Так они сделали с домом Медены и Ярники, превратили в прах все дорогие вещи, безделушки, пучки сушёных трав и пузырьки с настойками. Так они поступят и сейчас. Кркав положил ей руку на плечо, будто почувствовав её страх.

— Хорошо, — сказал он, обращаясь к толпе, — я вас выслушал. У меня тоже есть, что вам сказать.

Он замолчал, дожидаясь, пока замолкнут отдельные личности. Народ постепенно обращался в слух, казалось, что даже цикады затихают, готовясь слушать его слова.

— Медена, эта лесная лекарка, — начал он ровным тоном, — была с нами с самого своего рождения. Будучи молодой девушкой, она начала лечить нас, пользуясь научными знаниями, которые передали ей предки. Помните, как она исправила руку сыну кузнеца, и он снова смог работать в кузнице? Помните, как она спасла маленького внука бакалейщицы, который вздумал утопиться в утином пруду? Помните, как она вытащила застрявших тройняшек из жены сапожника, одного за другим, и теперь они бегают и смеются на воле? Многие, благодаря ей, всё ещё имеют детей, мужей и внуков, здоровых и счастливых.

Вранка с радостью заметила, как люди в толпе, слушая эту речь, кивают и оглядываются друг на друга. Она ликовала: отец здорово придумал напомнить о заслугах Медены перед городом, теперь она наверняка будет спасена. Однако внезапно речь Кркава приняла неожиданный поворот.

— Вы и правда хотите убить ту, которая так помогала вам, не жалея собственных сил? — спросил он. — Моё предложение таково — мы прогоним лекарку и её дочь из города, пусть никогда они больше не возвращаются и живут себе где-нибудь в другом месте. Обещаю вам, что до рассвета я посажу их на повозку и отправлю в далёкие края. Тем же из вас, кто пожелает остаться и убедиться в честном исполнении этого приказа, я выделю вина, хлеба и одеял, чтобы они могли провести ночь у стен замка.

Люди в раздумьях зашевелились и начали обсуждать предложение Кркава между собой. Многие опустили или бросили на пол садовые инструменты, принесённые в качестве оружия. Вранка заметила, как исказилось лицо Клиштемиры, кончики её презрительно сжатого рта опустились ещё ниже, а брови сурово встретились на переносице. Отъезд лекарки был ей явно не по вкусу. Что же до Вранки — она была просто убита. Отправить в далёкие края Медену с Ярникой? После того, как отец объявил их своей семьёй? Просто из-за волеизъявления пьяной толпы? Почему нельзя было прогнать горожан? Почему нельзя было драться и защищать свою семью? Вранка не могла понять, что двигало её отцом. Тем временем из толпы вышел мясник и встал, сложив руки на груди.

— Мы принимаем твоё предложение, — грозно сказал он, — и останемся тут, чтобы убедиться в его исполнении.

— Как скажете, — кивнул Кркав. — Я велю выдать вам еды и одеял, а также подготовлю повозку. До рассвета лекарки покинут город.

На этом он развернулся и прошёл обратно в комнату, а Вранка поспешила за ним.

— Папа! Папа! — громко шептала она. — Что ты наделал?!

— Не волнуйся, — кратко сказал он, — я всё улажу.