Врата Рима. Гибель царей

Вот это Марк понимал лучше – тактика привычная. Моряк хотел вывести его из себя, подорвать уверенность, но получилось наоборот. Марк доверял своим реакциям. Если даже он сорвется, то непременно успеет за что-нибудь ухватиться. Надо только забыть о высоте и качке и рискнуть. Он расправил плечи и осторожно сдвинулся к краю, подавшись вперед, когда мачта качнулась, словно пытаясь сбросить его в море, а потом снова выпрямилась и вновь наклонилась. Теперь Марк как будто двигался вниз по склону горы, на котором в расслабленной позе стоял моряк.

– Хорошо. – Он раскинул руки в стороны для лучшего равновесия. – Хорошо.

Он продвигался вперед, не отрывая босых подошв от дерева. Конечно, моряк прошел бы это расстояние легко и беззаботно, но Марк не собирался соперничать с тем, у кого за спиной годы опыта. Понемножку, по чуть-чуть… Уверенность росла с каждым шагом, и он уже едва ли не получал удовольствие от качки, балансируя и попадая в ритм движения судна.

Марк дошел до моряка, но тот даже не сдвинулся с места.

– Все? – спросил Марк.

Моряк покачал головой:

– Я же сказал, до самого конца. Тут еще добрых три фута.

Марк раздраженно на него посмотрел:

– Ты же мне мешаешь!

– Ладно, увидимся внизу! – сказал матрос и сделал шаг в сторону.

Марк даже не успел открыть рот, как матрос полетел вниз. В то же мгновение, увидев ухватившуюся за рей руку и улыбающееся прямо у него под ногами лицо, он потерял равновесие, качнулся и в ужасе понял, что вот сейчас разобьется о палубу. В поле зрения попало скопление людей внизу, расплывчатые пятна обращенных вверх лиц и указующие пальцы.

Судорожно, словно от ударов плети, выгибаясь взад-вперед, Марк отчаянно замахал руками в безумной попытке спасти свою жизнь. Наконец он выровнялся и вцепился глазами в рей, стараясь не замечать пустоту под ногами и поймать тот ритм, в котором с удовольствием двигался всего лишь пару мгновений назад.

– А ты почти отправился туда, – сказал моряк, продолжая беззаботно висеть на одной руке.

Придуманный им хитрый трюк едва не сработал. Посмеиваясь и качая головой, ловкач потянулся к канату, и тут Марк наступил ему на пальцы, все еще сжимавшие рей.

– Эй! – вскрикнул моряк, но Марк, словно не слыша, перенес вес на пятку. Ощущение ритма вернулось, и он снова наслаждался им. Дышалось легко и свободно. Между тем моряк запаниковал, обнаружив, что не может дотянуться до ближайшего каната ни свободной рукой, ни ногами. Раскачаться тоже не получалось – Марк крепко наступил на пальцы. Все, что он мог, – это болтаться под реем и сыпать проклятиями.

Марк без предупреждения убрал ногу, чтобы сделать последний шаг. Застигнутый врасплох моряк суетливо ухватился за снасти, чтобы не сорваться. Марк посмотрел вниз и встретился с его полным ненависти взглядом. Моряк забирался на рей с одним явным намерением – убить. Марк быстро сел, крепко обхватил ногами мачту и, достав кинжал Мария, принялся вырезать на дереве свои инициалы.

Моряк выпрямился. Марк не смотрел на него, но почти читал его мысли. Один безоружен – у другого кинжал, и вдобавок он крепко держится за мачту. Попытка сбросить Марка могла закончиться клинком в горле.

– Ладно. Ножик оставь себе. Давай вниз.

– Ты первый, – сказал Марк, не поднимая глаз.

Заканчивая вырезать буквы, он слышал, как спускается моряк. В целом Марк остался недоволен собой. Если так пойдет и дальше, он наживет себе столько врагов, что однажды ночью обязательно наткнется на нож.

Кто бы мог подумать, что дипломатия такое нелегкое дело.

Рения внизу не оказалось, и поздравить его с удачным возвращением, когда Марк спустился на палубу, было некому, так что обход корабля он продолжил в одиночку. Первоначальное возбуждение, связанное с надеждами заполучить кинжал, спало, и теперь на римлянина смотрели либо с безразличием, либо с неприкрытой враждебностью. Едва ноги коснулись палубы, как его охватила непроизвольная дрожь, и, чтобы скрыть ее, Марк сцепил руки за спиной. Встречаясь с людьми взглядом, он кивал, как будто отвечал на приветствие, и – что стало для него неожиданностью – двое или трое кивнули в ответ. Сделали они это, наверное, по привычке, но Марк все же приободрился.

Один моряк, с длинными, перевязанными синей тряпицей волосами, явно пытался поймать его взгляд. Выражение лица у парня было довольно дружелюбное, и Марк остановился.

– Ты чем тут занимаешься? – осторожно спросил он.

– Идем на корму… первый помощник, – ответил моряк и поманил его жестом за собой.

Вместе они дошли до рулевых весел.

– Меня зовут Крикс. Я тут разным занимаюсь, что надо, то и делаю, но моя особая обязанность – очищать весла, если обрастают ракушками или запутываются. Например, в водорослях, хотя чаще в рыбацких сетях.

– И как ты их очищаешь?

Марк мог предположить, что услышит в ответ, и все-таки спросил, причем тоном легким и заинтересованным. Он всегда плохо плавал, а у этого парня грудь при вдохе раздувалась, как бочка.

– По сравнению с прогулкой по мачте это пустяк. Ныряю с борта, подплываю к рулям и ножом срезаю все, что налипло или прицепилось.