Времена оттепели прошли. Воспоминания фотографа

Конечно, никакого солнца в кадре теперь нет, но есть тяжелые грозовые тучи, что оказалось еще интереснее. А Ира Купченко тут просто потрясающая, я ей за эту фотографию благодарен бесконечно, за ее безропотность, терпение, женственность и естественность.

Работа с Андроном Кончаловским

«Дядя Ваня» стал для меня вторым фильмом Кончаловского, на который он меня взял фотографом. Проблема заключалась лишь в том, что у меня тогда толком не было своей камеры. Вечная память фотографу Эдику Крастошевскому, он мне давал свой Hasselblad, чтобы я снимал.

Но на «Мосфильме» в рекламном отделе принимали к работе негативы только формата «шесть на шесть». И чтобы взять меня на картину, Андрон сказал: «Найди камеру».

Фотоаппараты «Салют», которые делали кадры нужного формата и качества, производили на Украине. Я поднял на ноги всех знакомых, кинули клич по всей Руси Великой, и камера нашлась… Но в Архангельске. Стоил фотоаппарат огромных денег. 400 рублей – в то время это были две зарплаты Андрона. Помню, Андрон что-то репетировал с Иннокентием Михайловичем Смоктуновским, когда я вбежал с новостью: «Андрон, нашли аппарат в Архангельске, нужно 400 рублей!» У Андрона, конечно, таких денег не было. Но нам фотоаппарат был нужен для работы, и он обещал… И так виртуозно Кончаловский это обыграл: он не выразил ни удивления, ни огорчения, а просто сказал: «Зайдешь в четыре часа». Я говорю: «Хорошо». Думаю, если Андрон сказал, значит где-то достанет деньги.

В четыре часа я скребусь в кабинет, потому что прекрасно понимаю, что это – две зарплаты… Но Андрон сделал все красиво: продолжая репетировать с Иннокентием Михайловичем, даже не оборачиваясь на меня, достал конверт и молча протянул мне… До сих пор с благодарностью вспоминаю эту мизансцену. Я знал, что даже если Андрон и брал что-то в долг у родителей, то он всегда все записывал и обязательно им возвращал.

В свое время я гордился тем, что однажды Андрон и мне был должен. Во время очередного кинофестиваля, после банкета в честь каких-то иностранных друзей-кинематографистов Андрону недоставало какой-то суммы, чтобы закрыть счет. А я в тот день смог Кончаловского выручить. Мы-то всегда угощали зарубежных коллег щедро и хорошо. На тот момент еще были доступны и черная и красная икра, поэтому такие приемы могли обойтись в кругленькую сумму. Зато иностранные гости всегда были в восторге от приема советских кинематографистов.

Но деньги – это ерунда. Однажды я Андрона выручил очень серьезно, хотя это и не было специально спланировано. Андрон уже приступил к съемкам «Дворянского гнезда», как вдруг Госкино или «Мосфильм» вменяют ему в вину, что он не исправил те замечания, которые были вынесены к предыдущему его фильму – «Асе Клячиной…». И ему ставят условие: необходимо учесть замечания, перемонтировать картину, и тогда можно будет продолжить съемки «Дворянского гнезда». То есть Андрон «попал» сразу на два фильма. А переделывать «Асю Клячину…» было смерти подобно – это, по моему мнению, лучший фильм Андрона. И тут в газете «Советская культура», официальном органе ЦК КПСС, выходит уникальный для того времени по размаху фоторепортаж Валерия Плотникова со съемок «Дворянского гнезда», причем с продолжением в следующем номере. Мы об этом никого не просили, просто в редакции этой газеты очень хорошо ко мне относились и печатали мои фотографии, причем даже на первой полосе. А в те годы публикация в такой газете считалась отражением позиции власти. И на «Мосфильме» дрогнули – подумали, наверное, это им знак сверху. Советская система была такова, что подобные знаки надо было ловить и понимать… И все возражения были сняты. Андрон тогда сказал: «Ты не представляешь, как ты меня выручил, – я думал, что на моей карьере можно ставить крест».

А для фильма «Дядя Ваня» я проводил фотопробы еще на подготовительном этапе. На «Мосфильме» для проведения проб существовала специальная комната, так называемая «пыточная», где в четырех голых стенах делалось все очень рутинно и небрежно. Мне, как фотографу, все это не нравилось, и я придумал снимать артистов в замечательном мосфильмовском саду. Многие из тех артистов, кого я снимал, не были утверждены в картину, но зато остались их замечательные портреты на фоне летних пейзажей. Например, фото Вячеслава Тихонова, которого Кончаловский пробовал на роль Астрова, но в итоге взял Бондарчука.