Времени в обрез: ускорение жизни при цифровом капитализме

Идеальным институциональным воплощением «телеологии» денег в качестве «самоцели» служат фондовые и товарные биржи, на которых время подвергается радикальному сжатию, а «ценности», по словам Зиммеля, «проходят через максимально большое число рук за кратчайшее возможное время». Деятельность людей на бирже символична в плане такой общей социальной тенденции, как «крайнее ускорение темпа жизни, лихорадочное коловращение и сжатие ее флуктуаций, когда специфическое влияние денег на течение психологической жизни становится особенно явным»[87].

Особенно интересным у Зиммеля является приводимое им описание современных типов личности, порождаемых этим социальным бурлением. Классический житель большого города, пресыщенный индивидуум, страдает от «повышенной нервности жизни, происходящей от быстрой и непрерывной смены внешних и внутренних впечатлений»[88]. Изобилие возможностей и развлечений, доступных в условиях капиталистического крупного города, делает его местом, где в огромном количестве предлагаются «возбуждения и интересы, все для заполнения времени и мыслей». В резком контрасте с неторопливым ритмом сельской жизни каждый переход через городскую улицу порождает «калейдоскоп быстро меняющихся картин, резкие границы в пределах одного моментального впечатления, неожиданно сбегающиеся ощущения». В то время как избыточная нервная стимуляция может придать пресыщенности навязчивый и даже патологический характер, в глазах Зиммеля эти же процессы ответственны и за «самые утонченные и высокие элементы нашей культуры». Более того, его критическая позиция не мешала ему высоко ценить бесчисленные стимулы, создаваемые полнокровной городской жизнью, и предлагаемые ею широкие социальные горизонты, свободные от власти традиций.

Этим настроениям вторит то культурное значение, которое мы придаем насыщенному образу жизни, изобилующему всевозможными делами и событиями, и которое проходит сквозной темой через нашу книгу. Как указывает Манфред Гархаммер, один из ведущих исследователей в сфере использования времени, «амбивалентные последствия современности, выделявшиеся Зиммелем, принципиально важны для понимания противоречия между нехваткой времени и наслаждением жизнью: пусть жизнь становится богаче в смысле числа событий, но в то же время мы можем испытывать ее оскудение»[89].

Зиммель остро осознавал неоднозначность, присущую современной городской жизни, которая в одно и то же время насаждает и индивидуализацию, и стандартизацию. Например, в его изысканиях, посвященных моде и стилю, мы находим диалектическое взаимодействие индивидуального подражания и оригинальности, желания уподобиться другим и желания отличаться от остальных. Мода требует постоянного воспроизведения ради ускорения обращения новых товаров, превращая их новизну в одновременную смерть. В этом качестве мода служит примером современной культурной фиксации на «вечном настоящем», на непосредственности, преходящести и вечном движении. В частности, Зиммель уделял большое внимание складывавшемуся осознанию времени современным индивидуумом: «господство презентизма — искоренение прошлого, стирание унаследованных связей, подчинение непосредственно невидимому высокому — является неотъемлемой частью современности»[90]. Сегодня считается, что это состояние непосредственности обязано своим возникновением исключительно цифровым технологиям — к этому моменту мы еще вернемся.

В то же время поразительно, что Зиммель не уделяет никакого внимания тому, что опыт городской жизни в высшей степени стратифицирован в плане статуса, гендера, классовой и этнической принадлежности — иными словами, властных взаимоотношений. Понимание одновременности как феномена, относящегося к восприятию времени, осознание всего происходящего в данный момент являлось уделом немногих обладателей привилегий. Ускорение темпа жизни не было всеобщим условием существования ни тогда, ни сейчас.

Распределение скорости и мобильности, доступ к ним и их интерпретация различаются от группы к группе в зависимости от их положения. Возвращаясь к теме автомобиля, мы увидим, что он из социоматериальной практики богатых в эпоху массового потребления самым буквальным образом превратился в машину демократии. Та скорость передвижения, которую он обещает, снова повлекла за собой непредвиденные последствия.

Автомобиль: жизнь в движении

Автомобиль — важнейший признак городского образа жизни. Существование современного города держится на автомобильных перевозках, и массовое производство автомобилей оказало сильное влияние на его облик. В свою очередь, широкие возможности для приобщения к большой скорости автомобильных поездок открылись благодаря ускорению производства автомобилей.