Читаем Временник Георгия Монаха полностью

Он и раньше[1614] не просил их, как было сказано, но <позволял>, если они хотели и если приносили от правой воли. Поэтому Он сказал: "Если желаешь жертву совершать, не просящему Мне жертвуй". Когда же они это забыли, и вместо Бога нарекли богом тельца, и ему приписали причину исхода из Египта, говоря: "Вот боги твои, Израиль, которые вывели тебя из земли /И294/ Египетской" (Исх 32.4), /178в/ и отверглись от Бога, через Моисея посетившего их в скорби их, рукой и жезлом знамения сотворившего, египтян десятью язвами поразившего, Чермное море разделением разделившего и проведшего <их> посреди воды как по суше, врагов их потопившего, горький источник в Мерре сделавшего сладким, из камня остроугольного[1615] воду в изобилии источившего, в столпе огненном и в столпе облачном [о]сеняющего <их> и греющего бесконечно, и просвещающего, и ведущего <их>, не /Б427/ ведающих, куда идти, с неба манну давшего им и, прошедшим[1616] море, мяса коростеля давшего им, и на горе закон давшего им, Чей божественный и громогласный голос они сподобились слышать, — от Него они отверглись, сказав /178г/ Аарону: "Сделай нам богов, которые пойдут впереди нас" (Исх 32.1), и тельца литого сделали, и жертву сотворили идолу. Оттого и разгневался долготерпеливый Господь, за их неблагодарность, связал их узами нерасторжимыми, бременем тяжким и веригами жестокими и уже не сказал: "Если сделаешь", как говорил до сотворения тельца, но: "Сделай жертвенник и приноси жертвы постоянно, — ибо ты забывчивый и неблагодарный — чтобы ты, внимая[1617], помнил обо Мне,". Итак, поскольку несчастные и неразумные во зле не захотели <возможности>[1618], то он <в конце концов> наложил на них необходимость творить жертву и не принимать некоторых кушаний и разделил животных на чистых и нечистых, — хотя[1619] всякое животное чистое: ведь все, что сотворил Бог, весьма хорошо; затем /179а/ повелел <и> [отлучение], <и> очищение, <и> омовение, и окропление, и чистоту, и /И295/ праздники различные, за непослушание которым определил наказание, чтобы, мучаясь, сдавливаемые веригами, от заблуждения многобожного отступили. Итак, за жестокосердие их сковал их, чтобы, жертву совершая, и празднуя, и очищаясь, и совершая подобное, они пришли к /Б429/ пониманию Бога, повелевшего им это и давшего Закон.

Они же[1620] злополучным нравом и неразумною волею[1621] с древности и изначально и до конца забывали Бога, и, прельщаясь, поклонялись твари вместо творца и, как было сказано, и тельца творили, и поклонялись то Веельфегору, то Ваалу и Фаммузу, и Сидонской /179б/ Астарте, и Молхому и Хамосу, то солнцу, и луне и звездам, которые Бог для сияния людям сотворил, а не для поклонения, и неразумным животным, то есть скоту, каковы у египтян вол по имени Хруша и мендетский козел, то есть прямо стоящий, и богам серебряным и золотым, как в Иудее. И являя это и угрожая им, Бог говорил через пророка: "Разве мало этого дому Иудину (чтобы) делать мерзости эти, какие они сделали[1622], что они наполнили землю беззаконием, чтобы разгневать [Меня]?" (Иез 8.17). Поэтому-то они справедливо истреблены были, ибо прогневали Бога и святую эту землю осквернили от начала и до последнего и окончательного пленения ее при Веспасиане и Тите.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Древнерусская литература. Библиотека русской классики. Том 1
Древнерусская литература. Библиотека русской классики. Том 1

В томе представлены памятники древнерусской литературы XI–XVII веков. Тексты XI–XVI в. даны в переводах, выполненных известными, авторитетными исследователями, сочинения XVII в. — в подлинниках.«Древнерусская литература — не литература. Такая формулировка, намеренно шокирующая, тем не менее точно характеризует особенности первого периода русской словесности.Древнерусская литература — это начало русской литературы, ее древнейший период, который включает произведения, написанные с XI по XVII век, то есть в течение семи столетий (а ведь вся последующая литература занимает только три века). Жизнь человека Древней Руси не походила на жизнь гражданина России XVIII–XX веков: другим было всё — среда обитания, формы устройства государства, представления о человеке и его месте в мире. Соответственно, древнерусская литература совершенно не похожа на литературу XVIII–XX веков, и к ней невозможно применять те критерии, которые определяют это понятие в течение последующих трех веков».

авторов Коллектив , Андрей Михайлович Курбский , Епифаний Премудрый , Иван Семенович Пересветов , Симеон Полоцкий

Древнерусская литература / Древние книги