Читаем Время, бесстрашный художник… полностью

Я был частицей этого песка,участником его высоких взлетов,его жестоких бурь,его падений,его неодолимого броска,которым все мгновенно изменялось,того неукротимого броска,которым неуклонно измерялосьдвиженье дней,столетий и секундв безмерной череде тысячелетий.Я был частицей этого песка,живущего в своих больших пустынях,частицею огромных этих масс,бегущих равномерными волнами.Какие ветры отпевали нас!Какие вьюги плакали над нами!Какие вихри двигались вослед!И я не знаю,сколько тысяч летили вековпромчалось надо мною,но длилась бесконечно жизнь моя,и в ней была первичность бытия,подвластного устойчивому ритму,и в том была гармония свояи ощущенье прочного покояв движенье от броска и до броска.Я был частицей этого песка,частицей бесконечного потока,вершащего неутомимый бегмеж двух огромных конусов стеклянных,и мне была по нраву жизнь песка,несметного количества песчинокс их общей и необщею судьбой,их пиршества,их праздники и будни,их страсти,их высокие порывы,весь пафос их намерений благих.К тому жесреди множества других,кружившихся со мной в моей пустыне,была одна песчинка,от которойя был, как говорится, без ума,о чем она не ведала сама,хотя была и тьмой моей,и светомв моем окне.Кто знает, до сих порлюбовь еще, быть может…Но об этомеще особый будет разговор.

* * *

Хочу опять туда, в года неведенья,где так малы и так наивны сведеньяо небе, о земле…Да, в тех годахпреобладает вера,да, слепая,но как приятно вспомнить, засыпая,что держится земля на трех китах,и просыпаясь –да, на трех китахнадежно и устойчиво покоится,и ни о чем не надо беспокоиться,и мир – сама устойчивость,самагармония,а не бездонный хаос,не эта убегающая тьма,имеющая склонность к расширеньюв кругу вселенской черной пустоты,где затерялся одинокий шариквертящийся…Спасибо вам, киты,за прочную иллюзию покоя!Какой ценой,ценой каких потерья оценил, как сладостно незнаньеи как опасен пагубный искус –познанья дух злокозненно-зловредный…Но этот плод,ах, этот плод запретный –как сладок и как горек его вкус!..

* * *

Меж тем песок в моих часах песочныхпросыпался,и надо мной был пустстеклянный купол,там сверкали звезды,и надо было выждать только миг,покуда снова кто-то надо мнойперевернет песочные часы,переместив два конуса стеклянных,и снова слушать,как течет песок,неспешное отсчитывая время.

«Я люблю эти дни, когда замысел весь уже ясен…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-поэзия

Время, бесстрашный художник…
Время, бесстрашный художник…

Юрий Левитанский, советский и российский поэт и переводчик, один из самых тонких лириков ХХ века, родился в 1922 году на Украине. После окончания школы поступил в знаменитый тогда ИФЛИ – Московский институт философии, литературы и истории. Со второго курса добровольцем отправился на фронт, участвовал в обороне Москвы, с 1943 года регулярно печатался во фронтовых газетах. В послевоенное время выпустил несколько поэтических сборников, занимался переводами. Многие стихи Леви танского – «акварели душевных переживаний» (М. Луконин) – были положены на музыку и стали песнями, включая знаменитый «Диалог у новогодней елки», прозвучавший в фильме «Москва слезам не верит». Поворотным пунктом в творчестве поэта стала книга стихов «Кинематограф» (1970), включенная в это издание, которая принесла автору громкую славу. Как и последующие сборники «День такой-то» (1976) и «Письма Катерине, или Прогулка с Фаустом» (1981), «Кинематограф» был написан как единый текст, построенный по законам музыкальной композиции. Завершают настоящее издание произведения из книги «Белые стихи» (1991), созданной в последние годы жизни и признанной одной из вершин творчества Юрия Левитанского.

Юрий Давидович Левитанский

Поэзия
Гармония слов. Китайская лирика X–XIII веков
Гармония слов. Китайская лирика X–XIII веков

Лирика в жанре цы эпохи Сун (X-XIII вв.) – одна из высочайших вершин китайской литературы. Поэзия приблизилась к чувствам, отбросила сковывающие формы канонических регулярных стихов в жанре ши, еще теснее слилась с музыкой. Поэтические тексты цы писались на уже известные или новые мелодии и, обретая музыкальность, выражались затейливой разномерностью строк, изысканной фонетической структурой, продуманной гармонией звуков, флером недоговоренности, из дымки которой вырисовывались тонкие намеки и аллюзии. Поэзия цы часто переводилась на разные языки, но особенности формы и напевности преимущественно относились к второстепенному плану и далеко не всегда воспроизводились, что наносило значительный ущерб общему гармоничному звучанию произведения. Настоящий сборник, состоящий из ста стихов тридцати четырех поэтов, – первая в России наиболее подробная подборка, дающая достоверное представление о поэзии эпохи Сун в жанре цы. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Коллектив авторов

Поэзия
Лепестки на ветру. Японская классическая поэзия VII–XVI веков в переводах Александра Долина
Лепестки на ветру. Японская классическая поэзия VII–XVI веков в переводах Александра Долина

В антологию, подготовленную известным востоковедом и переводчиком японской поэзии Александром Долиным, вошли классические произведения знаменитых поэтов VII–XVI вв.: Какиномото Хитомаро, Ямабэ Акахито, Аривара Нарихира, Сугавара Митидзанэ, Оно-но Комати, Ки-но Цураюки, Сосэй, Хэндзё, Фудзивара-но Тэйка, Сайгё, Догэна и др., составляющие золотой фонд японской и мировой литературы. В сборник включены песни вака (танка и тёка), образцы лирической и дидактической поэзии канси и «нанизанных строф» рэнга, а также дзэнской поэзии, в которой тонкость артистического мироощущения сочетается с философской глубиной непрестанного самопознания. Книга воссоздает историческую панораму поэзии японского Средневековья во всем ее жанрово-стилистическом разнообразии и знакомит читателя со многими именами, ранее неизвестными в нашей стране. Издание снабжено вступительной статьей и примечаниями. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Коллектив авторов

Поэзия
В обители грёз. Японская классическая поэзия XVII – начала XIX века
В обители грёз. Японская классическая поэзия XVII – начала XIX века

В антологию, подготовленную известным востоковедом и переводчиком японской поэзии Александром Долиным, включены классические шедевры знаменитых поэтов позднего Средневековья (XVII – начала XIX в.). Наряду с такими популярными именами, как Мацуо Басё, Ёса-но Бусон, Кобаяси Исса, Мацунага Тэйтоку, Ихара Сайкаку, Камо Мабути, Одзава Роан Рай Санъё или инок Рёкан, читатель найдет в книге немало новых авторов, чьи творения украшают золотой фонд японской и мировой литературы. В сборнике представлена богатая палитра поэтических жанров: философские и пейзажные трехстишия хайку, утонченные пятистишия вака (танка), образцы лирической и дидактической поэзии на китайском канси, а также стихи дзэнских мастеров и наставников, в которых тонкость эстетического мироощущения сочетается с эмоциональной напряженностью непрестанного самопознания. Ценным дополнением к шедеврам классиков служат подборки юмористической поэзии (сэнрю, кёка, хайкай-но рэнга), а также переводы фольклорных песенкоута, сложенных обитательницами «веселых кварталов». Книга воссоздает историческую панораму японской поэзии эпохи Эдо в ее удивительном жанрово-стилистическом разнообразии и знакомит читателя с крупнейшими стихотворцами периода японского культурного ренессанса, растянувшегося на весь срок самоизоляции Японии. Издание снабжено вступительной статьей и примечаниями. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Александр Аркадьевич Долин , Антология , Поэтическая антология

Поэзия / Зарубежная поэзия / Стихи и поэзия

Похожие книги