Время, бесстрашный художник…

Задумал силой меряться
не с кем-нибудь – с судьбой.
Как Дон Кихот и мельница,
воюю сам с собой.

То вскачь гремлю доспехами,

то, спешившись, бегу.
Особыми успехами
похвастать не могу.

С насмешливыми лицами,

все злей день ото дня,
мои соседи рыцари
взирают на меня.

Но пусть гидальго бедного

не лавры ждут, увы,
а все ж он таза медного
не сдернет с головы.

Там, под щитом и латами,

душа его болит
и в бой идти с крылатыми
колдуньями велит…

Неспешно время мелется,

идет неравный бой.
Как Дон Кихот и мельница,
воюю сам с собой.

Зияют раны рваные

там, слева, под плечом,
и крылья деревянные
изрублены мечом.

«Но так мне хотелось…»

Но так мне хотелось
тебя привести
и с тобой прошагать
по местам,
где я жил,
по местам,
где я шел
и прошел
день за днем,
год от года –
хотя жизни моей
для такого похода
едва ли хватило б теперь –
но в Киев,
но в Киев,
на Малую Васильковскую,
угол Рогнединской,
в Киев,
так тянуло меня
с тобою прийти, Катерина, –
и вот я пришел
в этот двор
(только он и остался,
а дома давно уже нет),
в этот двор,
где под шорох и шелест
каштановых листьев
прошло мое детство, –
и теперь
я испытывал чувство такое,
как будто тяжелый
свалил с себя груз,
и дышал облегченно,
и счастливыми видел глазами,
как легко совпадают
и как совмещаются
наши с тобою следы –
словно две параллельных,
что сходятся
где-то в пространстве,
в бесконечном пространстве
бесчисленных лет –

шаг за шагом,

след в след,
под шуршанье каштановых листьев.

«Падают листья осеннего сада…»

Падают листья осеннего сада,
в землю ложится зерно.
Что преходяще, а что остается –
знать никому не дано.

Беглый мазок на холсте безымянном,

вязи старинной строка.
Что остается, а что преходяще –
тайна сия велика.

Пламя погаснет, и высохнет русло,

наземь падут дерева.
Эта простая и мудрая тайна
вечно пребудет жива.

Так отчего так победно и громко

где-то над талой водой –
все остается! все остается! –
голос поет молодой?

И отчего так легко и звеняще

в гуще сплетенных ветвей –
непреходяще! непреходяще! –
юный твердит соловей?

«Ребенок стоял на паркетном полу…»