Время "Ч"

– Твои ребята могут быстро провести экспертизу? Я должен убедиться, что голоса на пленке – настоящие.

– Попробуем, – ответил офицер ЦРУ. – Тогда я тоже спрошу и попрошу тебя кое о чем…

Шампанское, которое по пути в Коньково купил Андрей, они неспешно закусывали шоколадкой. Идея скромно отметить праздник не вызвала у Екатерины отторжения. Она с ногами забралась на кровать своей подруги, а помощник депутата Кузина расположился в кресле с плюшевым зайцем.

– Я на твоем месте спрятался бы, – повторил Андрей свою прежнюю мысль.

– По твоим звонкам вычислят? – спросила Екатерина.

От газированного напитка ей внезапно стало жарко, потом резко бросило в дрожь. Идти домой, в самом деле, было страшновато. «А может, нервы шалят», – подумал она. Из центра Екатерина позвонила родителям, найдя на Зубовском бульваре таксофон. Говорить старалась как можно беззаботнее. Поинтересовалась, не искал ли ее кто, и сообщила, что будет нескоро.

– Те звонки – не доказательство, но могли зацепиться за них и начать копать. На их месте я взял бы тебя под колпак и пас двадцать четыре часа в сутки. И всё, сама на кассету выведешь.

Нельзя было не признать убедительность слов Андрея.

– Предлагаешь тут пересидеть?

– Почему нет? Подруга когда вернется из Израиля?

– Машка? В воскресенье.

– На твоей работе знают про нее?

– Нет. Вообще, мы с первого курса дружим, но она в рекламу ушла, когда я еще с «Эхом» сотрудничала, – рассказала Екатерина. – И потом, она здесь не по прописке живет.

– То есть, место более-менее надежное, – сделал вывод Андрей. – Оставайся.

Екатерина еще отпила из бокала.

– А ты?

– Кресло, если не ошибаюсь, раскладывается. Устроюсь как-нибудь, по-солдатски. Не бойся, не маньяк, – и сообщник зашуршал оберткой, отламывая кусочек шоколадки.

– Вот еще! Может, это тебе бояться надо.

Помощник депутата захохотал.

– Ну, главная проблема решена. На работе скажешься больной, ничего страшного.

Журналистка задумалась, повертела в руке опустевший бокал.

– Завтра переберусь, а то у меня из вещей только паспорт и косметичка.

– А очки для меня забыла?

– Прости, – она потянулась за сумкой. – На, держи. Из театральной студии, под честное слово. Если разобьешь, мне капец.

Андрей примерил.

– С носа не падают. Как, меняют лицо?

Оправа у очков была роговая, массивная, стекла толстые, но простые, без диоптрий.

– Знаешь, да. Довольно сильно, – согласилась Екатерина. – Еще бы усы сбрить…

– Ты к ним целенаправленно подбираешься.

Застолье в ресторане «Прага» на Старом Арбате еще даже не подошло к экватору, а Пол уже хотел незаметно смыться. Русские, на его взгляд, совершенно не знали меры, употребляя по случаю праздников крепкие напитки. Сегодняшнее собрание ему пришлось посетить ради встречи с коллегами из «Известий» и «Московских новостей», с которыми всё никак не удавалось пообщаться вживую.

В зале фешенебельного заведения, где во времена угара нэпа кутили капиталисты двадцатых годов, и сегодня хватало предпринимателей. Новые богачи напомнили Полу оживших персонажей тех научных монографий, которые он прилежно изучал. Похожими, конечно, были не костюмы и прически, а манеры поведения. Родина его предков пыталась одним скачком нагнать упущенное за семьдесят лет.

– Их дети уже будут больше похожи на приличных людей. Да, Пол?

Хлебников обернулся. Память не подвела его: перед ним стоял Гюнтер Хоффман из Suddeutsche Zeitung42, с которым репортерская работа свела его на заре карьеры, в первый приезд сюда. Гюнтер был старше его лет на десять, и шевелюра немца заметно поредела с тех пор.

– Ты же вроде вернулся в Мюнхен? – удивился и обрадовался Пол.

– Возвращался, а потом опять послали в Москву, освещать новые президентские выборы, – сообщил Хоффман.

– Ну, и каков твой прогноз?

– Их Черномырдину будет очень трудно победить. Он не Ельцин, хотя у него и есть хватка. Русским нужен герой, понимаешь, Пол? Герой, а не директор завода, – изложил свою экспертную оценку Гюнтер.

– На героя больше смахивает Лебедь, – заметил американец.

Корреспондент баварской ежедневной газеты хохотнул и пригладил бороду.

– Ты подобрал отличное слово, Пол. Что всё-таки значит русская кровь!.. Именно смахивает. Хотя мы-то с тобой прекрасно понимаем, что этот генерал – просто еще один политикан, который опоздал к общему столу.

Время за трепом с Гюнтером пролетело быстро. Перебрали общих знакомых, уделили время и воспоминаниям о смешных и нелепых случаях, происходивших с ними в первые дни работы здесь.

– Я слыхал, ты пишешь книгу, – сказал, наконец, Хоффман.

– О, готово пока гораздо меньше половины, – признался Хлебников.

– Тяжело собирать материал?

– Скорее напротив, приходится многое отсеивать. В нас, людях Запада, продолжают видеть друзей и сами несут много нужного и ненужного.

– Твоя статья произвела много шума, – Гюнтер поднял рюмку с виски. – Prosit!43 Это был отчаянный ход. Березовский очень влиятелен и злопамятен.

– Пик его влияния, возможно, позади, – осторожно предположил Пол.

– Смотри сам. Не оступись!