Время Культуры

Целиком всю оперу мы поместить не можем, помещаем две сцены, причем вторую без русских титров. Поэтому должна кое-что пояснить.

Это сцена в доме певицы Антонии, возлюбленной Гофмана; по просьбе отца, она перестала петь — отец боится ее потерять, как потерял ее мать, тоже певицу. Волшебник, сгубивший жену, губит и дочь. Он нашептывает Антонии слова о прелести славы, которая выше любви и красоты. Для своих темных целей он вызывает даже «дух матери».

Эрнст Теодор Амадей Гофман

У меня эта сцена вызвала неподдельный ужас, но при этом какая невероятная красота, какое потрясающее трио!

Да, забыла назвать певицу, сыгравшую Музу Гофмана — Кейт Линдси! Чудное сопрано и чудесно исполненная роль!

Ничего не могу с собой поделать — весь спектакль и все исполнители вызывают у меня только превосходные оценки…

А кончу словами, которые как раз и поет Кейт Линдси, Муза страдающего поэта»: «Страдания творца благословенны!»

«Война и мир» Прокофьева на канале КУЛЬТУРА

12.06.14

И вдруг — по каналу КУЛЬТУРА показывают оперу «Война и мир». Премьерный спектакль театра имени Станиславского и Немировича-Данченко 2012 года. Колебалась лишь секунду — оперу никогда не видела, но был страх, что не выдержу «громадья». Как вместить этот грандиозный сюжет, этих бесчисленных персонажей Толстого в рамки оперы? Невозможно! Но оказалось — возможно.

И над этим, кроме Прокофьева, потрудился еще один человек, Мира Мендельсон-Прокофьева, вторая жена композитора.

Это она, Мира, выпускница Литинститута, вместе с мужем работала над либретто. Она безошибочно выбрала из огромной книги самые важные, самые необходимые лирические и эпические куски.

Нет в этой опере ни одного чужого слова, ни одной произвольной связки — только толстовский текст, но все в этом либретто выстраивается в стройный понятный сюжет. Молодец Мира Прокофьева..

Показ оперы предваряет беседа ее режиссера — Александра Тителя, с только что от нас ушедшим Святославом Бэлзой. Ведущий как всегда корректен, предельно деликатен. И однако неудобный вопрос задает: «Критики говорили, что в этой постановке нет режиссера». Посмотрев спектакль, готова согласиться с «критиками». Особой режиссуры не было. Очень неудачна сценография, при которой даже картина бала выглядит некрасиво и убого. Почему сцена загромождена спустившимися с потолка люстрами — понять не сумела.

Лина и Сергей Прокофьевы, Мира и Сергей Прокофьевы

Но были замечательные певцы — и режиссер не мешал им петь. Князь Андрей не висел во время пения вниз головой, Наташа не ходила по канату, Наполеон не катался по полу, все было довольно камерно (при том, что лошадь все же выводили, и в массовых сценах было задействовано 300 человек).

Но массовка в основном стояла неподвижно, Наполеон и Кутузов спокойно шли между раздвинувшимися рядами, раненый князь Андрей и Наташа встречались в центре сцены и без суеты разговаривали на своем оперном языке, придуманном гениальным Прокофьевым.

Наташа (Наталья Петрожицкая) и Андрей (Дмитрий Зуев)

А ведь и вправду — ни одной арии (разве только Кутузова!) в обычном смысле, певцы поют прозаический текст, и каждая нота — вызывает эмоции, восторг, сопереживание.

Я не могла оторваться от этой музыки, от этой оркестровки, которая передавала и бесшабашность отряда гусара Денисова, и отчаяние замерзающих французов, и мощь дубины народной войны.

Прекрасный оркестр, прекрасный дирижер (Феликс Коробов), чудесные исполнители всех ведущих партий.

Кутузов (Дмитрий Ульянов)

Приятно было, что Наташа и Андрей — молодые, стройные, красивые, что у них отличные голоса.

Хору, мне показалось, не хватало силы звука. А ведь народные сцены в опере так явно перекликаются с грандиозными хорами Мусоргского из «Бориса Годунова». Перекликаются и не уступают им, но хор должен петь мощно, на пределе звучания…

«Война и мир» была написана Сергеем Прокофьевым в эвакуации, в 1944 году. Впереди была победа, но еще целый год за нее пришлось воевать. Опера как бы благословляла народ на подвиг, равноценный тому, что был совершен во время Первой Отечественной.

И еще я подумала, что Прокофьев прославил в опере любовь. Ту самую, которая помогала ему, поддерживала и там, в эвакуации, и во время гонений против формализма в 1948 году, и во все последующие годы, полные страха и отчаяния — вплоть до траурного мартовского дня 1953-го. Напомню читателю, что композитору «повезло» умереть в один день с тираном — 5 марта, что затруднило и скомкало его похороны…

Все это время ангелом-хранителем Прокофьева была Мира Мендельсон-Прокофьева.

Так получилось, что с именем Сергея Сергеевича чаще связывают имя его первой жены, испанской певицы Лины Ко дины, в 1936-м привезенной композитором — вместе с двумя сыновьями — в СССР.

Судьба Лины сложилась драматично. Восемь лет она провела в Гулаге. Сергей Сергеевич ушел от нее задолго до этого. В 1938 году в санатории Кисловодска 47-летний композитор встретил 23-летнюю «литераторшу», дочь сотрудника Госплана Абрама Мендельсона.