Время-не-ждет

He knew why his hand had gone down.	Он знал, почему его рука сплоховала.
Not because he was an old man.	Не потому, что он уже не молод.
He was just in the first flush of his prime, and, by rights, it was the hand of the hammer-thrower which should have gone down.	Он только-только достиг первой поры зрелости, и понастоящему не его рука, а рука Слоссона должна была лечь на стойку.
Daylight knew that he had taken liberties with himself.	Он сам виноват - распустился.
He had always looked upon this strength of his as permanent, and here, for years, it had been steadily oozing from him.	Он всегда думал, что сила его нечто непреходящее, а она, оказывается, все последние годы убывала капля за каплей.
As he had diagnosed it, he had come in from under the stars to roost in the coops of cities.	Как он накануне объяснил студентам, он променял ночлег под открытым небом на городские курятники.
He had almost forgotten how to walk.	Он почти разучился ходить.
He had lifted up his feet and been ridden around in automobiles, cabs and carriages, and electric cars.	Ноги его давно не касались земли, его катали в машинах, колясках, вагонах трамвая.
He had not exercised, and he had dry-rotted his muscles with alcohol.	Он забыл, что значит двигаться, и мышцы его разъело алкоголем.
And was it worth it?	И ради чего?
What did all his money mean after all?	На что ему, в сущности, его миллионы?
Dede was right.	Права Дид.
It could buy him no more than one bed at a time, and at the same time it made him the abjectest of slaves.	Все равно больше чем в одну кровать сразу не ляжешь; зато он сделался самым подневольным из рабов.
It tied him fast.	Богатство так опутало его, что не вырваться.
He was tied by it right now.	Вот и сейчас он чувствует эти путы.
Even if he so desired, he could not lie abed this very day. His money called him.	Захоти он проваляться весь день в постели -богатство не позволит, потребует, чтобы он встал.
The office whistle would soon blow, and he must answer it.	Свистнет - и изволь ехать в контору.
The early sunshine was streaming through his window-a fine day for a ride in the hills on Bob, with Dede beside him on her Mab.	Утреннее солнце заглядывает в окна; в такой день только бы носиться по горам - он на Бобе, а рядом Дид на своей кобыле.
Yet all his millions could not buy him this one day.	Но всех его миллионов не хватит, чтобы купить один-единственный свободный день.
One of those flurries might come along, and he had to be on the spot to meet it.	Может случиться какая-нибудь заминка в делах, и он должен быть на своем посту.
Thirty millions!	Тридцать миллионов!
And they were powerless to persuade Dede to ride on Mab-Mab, whom he had bought, and who was unused and growing fat on pasture.	И они бессильны перед Дид, не могут заставить ее сесть на кобылу, которую он купил и которая пропадает даром, жирея на подножном корму.