Время первых. Судьба моя – я сам…

– Конечно, всегда хочется летать на более современной технике, участвовать в новых полетах. У нас не так много времени осталось до начала программы «Спейс Шаттл», и, конечно, я хотел бы участвовать в этой программе. Я надеюсь, у Алексея будет космический корабль, разработанный к тому времени для нового совместного полета. Я хочу этого. Человечество идет по пути прогресса. Будет новая космическая техника. Надеюсь, что для совместных полетов будут применяться новые, более совершенные космические средства, которые принесут больше пользы для всех нас на Земле.

А я его дополнил:

– Я согласен с Томасом и хочу сказать, что одно дело корабль, а другое – с кем ты летаешь. Так вот я бы хотел всегда летать в космос с друзьями, которым очень доверяешь, которые доверяют тебе и с которыми просто не скучно работать.

Награды за полет

Никто не поверит, в какую сумму были оценены наши и американцев заслуги. Абсолютно до копеечки отвечаю: мне и Валере по 15 000 рублей заплатили, плюс государство по автомобилю ГАЗ-24 «Волга» нам подарило… Себестоимость ее 2200 рублей была. Вот такое было наше вознаграждение…

Ну конечно, еще по одной звезде Героя Советского Союза дали и по ордену Ленина в придачу. Американцам же, согласно контракту, по 150 000 долларов выплатили. Далее… Они эксперименты по заказу ряда компаний проводили: концентрацию атомарного кислорода и атомарного азота в космосе измеряли, солнечную корону фотографировали – совместный эксперимент был, влияние условий невесомости на образование кристаллов изучали, – и каждая фирма по контракту эту работу им оплатила.

Тут и сравнивать нечего. С другой стороны, мы ведь не ради денег летали. Никто и не думал заикаться об этом. И к славе не стремились. Амбиции заключались в ином. Мы мечтали быть первыми, хотели сделать то, что не по силам другим.

Наши политики никакой награды американским космонавтам не дали. Вообще. Хотя мы говорили, как же так, они же летали вместе с нами на нашем корабле… Это потом всех иностранцев, которые с нами летали, награждали звездой Героя Советского Союза. А мы после этого были в Америке, и они, конечно, сделали ответный шаг – никому никакой награды. Какая-то жуткая тупость этих идеологов…

Впрочем, мы все-таки сломали эту холодную войну. Мы после полета поехали в Америку. С нами была Катя Кубасова, мои дочери – Оксана и Вика. Принимал нас в Белом Доме президент Джеральд Форд. Он, кстати, подарил Оксане огромного оранжевого льва – тогда это была такая редкость. Очень было дружелюбное отношение.

Были встреча с Киссинджером, с Рейганом. Рейган был тогда губернатором Калифорнии, мы приехали в Лос-Анджелес, остановились на Лонг-Бич в гостинице. У каждого в номере лежали джинсы, куртка джинсовая и большая шляпа. Не сомбреро, а именно техасская шляпа, она где-то у меня есть до сих пор. Всех вечером он пригласил к себе на ужин в губернаторской дом, мы все там были в костюмах. Да, там же встречались с Фрэнком Синатрой, и он нам персонально пел. Я с ним потом много раз встречался, и он мне подарил свою золотую пластинку. Тогда всякие разговоры о нем годили, что он с мафией связан, но у нас отношения были дружеские. Он приходил к нам на ужин в ресторане и для нас только пел. Наши в ответ тоже очень хорошо сделали, привезли всех в Самарканд и угостили пловом. Было очень жарко, а они мастера плов делать. Ну, американцы плов никогда не ели, а у них привычка – все запивать холодной водой. Что было! Это кошмар – что было… Их там американское представительство даже вызвало своего врача. Их потом древесным углем кормили…

Когда мы вернулись из полета, в порядок пришли, надо было успех отпраздновать. Для всех, кто в этом проекте участвовал, был устроен прием, и у нас сразу на это дело по восемь тысяч рублей вычли. Абсолютно серьезно! Шестнадцать тысяч мы заплатили, чтобы хвалебные речи в свой адрес послушать и узнать, как хорошо мы работали. Таков у летного состава обычай… Все-таки никто до нас столько не получал, вот и решили: делитесь! Мы очень большой прием в Зеркальном зале Звездного городка устроили – с приглашением друзей, сотрудников смежных организаций. А наши начальники пригласили им угодных людей, которых мы и не звали, а оплачивать стол пришлось нам…

А, кстати, скафандр, в котором я летал на «Союзе-19», был продан с аукциона в Нью-Йорке. Я об этом даже не знал, это же не моя собственность. Это собственность государства. Меня и не спрашивали. Скафандр, в котором я выходил в открытый космос, находится на «Звезде», где делают скафандры. Там же хранятся скафандры Терешковой и Гагарина. А скафандры некоторых других космонавтов были проданы частным лицам на аукционах. Тогда же было время, когда людям зарплату нечем было платить. И на предприятии пошли на вынужденный шаг. Их никто не осуждал.

Часы для товарища Брежнева