Время – река

– Возможно, вы не знаете, но мой муж также спекулировал на биржевом рынке от имени мисс Уоткинс. Несомненно, он обещал ей большую прибыль, как и другим. – В ее голосе звучала горечь. – Мой муж умел быть очень убедительным. В конце концов, Теодор потерял также и деньги Уоткинсов. Он чувствовал себя обязанным рассказать ей об этом лично. Мой муж не безупречен. Я знаю это. Но то, что мисс Уоткинс была последним человеком, который видел его, – это факт. – Поддавшись эмоциям, она заговорила громче: – Она страстно любила его, и у нее был мотив.

– Что вы подразумеваете, миссис Деланси?

– Что я подразумеваю? – Потеряв самообладание, она указала пальцем на Кейт и завизжала: – Я говорю  вам, что Кейт Уоткинс убила моего мужа!

Зал взорвался гневными выкриками. Отец Кейт, сидящий позади нее, молча взял дочь за руку. Среди этого ора миссис Деланси и Кейт пристально смотрели друг на друга, как две львицы, готовые вцепиться друг в друга когтями, при этом одна билась в истерике, а другая молчала, словно окаменев.

* * *

Мистер Пейс вздохнул и откинулся на спинку кресла. Мия подумала, что воспоминания, вероятно, утомили его. Она протянула ему стакан сладкого чая и ждала, пока он допьет его. Потом она терпеливо дожидалась, когда он снова будет готов вернуться к своему рассказу.

– После этого все думали, что не было никакого проку в том, что Кейт вела себя так мужественно, – продолжал мистер Пейс. – Я никогда в жизни не видел Кейт плачущей, но, думаю, пусти она в тот день слезу, это пошло бы ей на пользу. Я почувствовал, что настрой публики начинает меняться. Люди входили в зал со словами «Бедная Кейт», а выходили, говоря «Бедная Камилла». В сердечных делах симпатия всегда на стороне обманутой жены.

– Кто еще в тот день давал показания в суде? – спросила Мия.

– В тот день больше никто. Но шериф уже разговаривал кое с кем. Горничная в отеле вспомнила, что видела Деланси той ночью. Кондуктор забрал у него билет. Полагаю, у него уже не было роскошного железнодорожного вагона. Большего внимания, чем другие, заслуживали показания официанта, Артура… – Он почесал ухо. – Не могу вспомнить фамилию этого парня. Он много лет работал в гостинице. Это был худой, поджарый мужчина, который нервничал, отвечая на вопросы. – Филип вздохнул, так и не вспомнив его фамилии.

– Видимо, Кейт и Деланси ужинали тем вечером в гостинице. Он утверждал, что они часто ужинали вместе, когда мистер Деланси приезжал в город. Говорил, что они всегда вели себя прилично, никакой распущенности, за исключением того вечера, когда они поссорились. Она бросила ему в лицо какие‑то злые слова, потом сняла с шеи ювелирное украшение – кулон или медальон – и бросила ему. Официант вспомнил об этом. Она просто метнула в него украшением и ушла. Артур ясно, как божий день, помнил, что тем вечером Кейт Уоткинс ушла из ресторана одна. А Теодор Деланси остался в гостинице и пил. – Мистер Пейс тяжело вздохнул, глядя на Мию затуманенными глазами. – Насколько я мог понять, это сразу свело воедино разрозненные факты.

– Но ведь это был не конец, не так ли?

– Нет, сударыня, не конец, – признался он. – Слухи и сплетни не прекращались так же, как и дождь. Всем сказали разойтись по домам. На следующий день шериф Доддс объявил, что доказательств для того, чтобы объявить Теодора Деланси умершим, недостаточно и что он будет внесен в списки пропавших без вести. Это не понравилось миссис Деланси, уж я вас уверяю. Ее адвокат обвинил шерифа в предвзятости и некомпетентности. Они вышли из зала в гневе. «Скатертью дорога» – вот что я подумал тогда. У нас было полно своих проблем. Незадолго до этого закрыл свои двери Центральный банк в Эшвилле.

Откинувшись на спинку стула, Мия обдумывала все, что только что услышала.

– Я сбита с толку, мистер Пейс. Как случилось, что после этого судебного решения Кейт заработала репутацию убийцы?

Он ответил так, как человек, которому на протяжении многих лет не раз задавали этот вопрос:

– Все дело в сплетнях и в том, что мы живем в маленьком городке. Существуют факты и существуют сплетни, вот им‑то публика и предпочитает верить. Дело разбиралось в суде, но вердикт был вынесен не шерифом, а репортерами не из наших мест – из Нью‑Йорка, Филадельфии, Бостона. Они не прислушивались к доказательствам. Они слышали факты и пикантные подробности, а потом они подавали это как сенсацию, выдавая собственную версию за правду. Вы слышали о желтой прессе, не так ли? Эти парни были самыми желтыми из всех, кого можно найти. Они написали о скользкой стороне этой истории. Чем пикантнее история, тем лучше, потому что благодаря скандалам газеты лучше продаются. Заголовки в газетах сообщали о размолвке между Деланси и Кейт в ночь его смерти, а миссис Деланси тыкала пальцем в Кейт, говоря, что она убила ее мужа. Многие изменили свое мнение о ней. Я всегда думал, миссис Деланси хотела сделать из Кейт убийцу. Месть, если вы понимаете, что я хочу сказать.

– Почему они ополчились только на Кейт? – спросила Мия, сожалея о несправедливости по отношению к этой женщине.