Время шинигами

Я указала на серебряный блеск вдалеке. Нивен сдвинул очки к носу и сузил глаза, проследив за моим пальцем. Затем бросил ведра, и мы вдвоем поспешили к блеску, старательно обходя застывших людей.

– Что там? – крикнула нам вслед ёкай.

Но мы проигнорировали ее, скользя сквозь толпу.

Нивен добрался до нужного нам человека на мгновение быстрее меня и склонился, чтобы рассмотреть его. Он залез в карман плаща мужчины и вытащил оттуда серебряно-золотые часы на блестящей серебряной цепочке.

Я откинула капюшон, и мы увидели светлые волосы и фиолетовые глаза. На всякий случай я сняла капюшон и с его товарища – то же самое. Два молодых жнеца, даже младше Нивена. Выражения их лиц были пустыми и потерянными, а не бесчувственными, как я ожидала. Они были одеты в кимоно, но не подумали скрыть цепи своих часов.

Взгляд Нивена метнулся ко мне, выражение его лица было напряженным.

– Я их знаю, – сказал он. – Они были в моем классе.

– Так они Низшие жнецы?

Нивен кивнул.

– То, что они оказались здесь в одно время с нами, не случайность.

Цукуёми и Тамамо-но Маэ наконец догнали нас, остановившись в нескольких футах от жнецов.

– Что они здесь делают? – спросила ёкай, отступив на шаг.

Я покачала головой.

– Не знаю, но думаю, мы нашли поджигателей.

В конце концов, пожары не разгораются за долю секунды. И не после дождя. Но временные ограничения для жнецов – пустяк. Они способны сушить дрова и раздувать огонь часами так, что никто этого может и не заметить.

– Что ты собираешься с ними делать? – спросил Цукуёми.

Мы с Нивеном переглянулись. Не говоря ни слова, мы подхватили их под руки и понесли прочь с улицы. Их окоченевшие конечности волочились по земле.

– Куда вы их тащите? – не унимался Цукуёми, глядя на все широко раскрытыми глазами.

Ёкай превратилась в лисицу и помчалась за нами.

– Подальше отсюда, – одновременно ответили мы с Нивеном.

– Они слишком опасны, чтобы оставлять их рядом с горожанами, – пояснил Нивен. – Теперь, если что-то пойдет не так, люди не попадут под горячую руку.

– А если все пойдет как надо, то люди не должны увидеть, что я с ними сделаю, – добавила я.

От моих слов Нивен поморщился, но протестовать не стал. Мы поволокли жнецов подальше от толпы. Плащ на собирателе, которого тащил Нивен, за что-то зацепился – и Нивен споткнулся. Он дернул посильнее, чтобы высвободить ткань, а Цукуёми устремился вперед, желая помочь ему.

Я протянула руку, чтобы остановить его.

– Нет, не…

Цукуёми наклонился, и его голая рука задела предплечье жнеца – там, где рукав был закатан.

Жнец дернулся, вырвался из хватки Нивена и упал на землю. Он дико вращал глазами, и его взгляд вспыхнул пурпуром, когда он увидел нас четверых и застывшую толпу вокруг. Я бросила другого жнеца, чтобы усмирить первого, но первый уже схватился за свои часы.

Небо словно рухнуло.

Когда кто-то обращал время против меня, я не осознавала этого – лишь дезориентирующие последствия. На этот раз я очнулась уже не на берегу, а у самой кромки воды, мое горло сжимали руки жнеца.

Я покосилась вправо и увидела Нивена, чью голову удерживал в воде лицом вниз второй собиратель. Куда пропали Цукуёми и Тамамо-но Маэ? Надо мной была только дымчатая тьма.

Я сжала кулак и ударила жнеца в лицо.

Когда моя рука врезалась в его скулу, я снова остановила время. Но чем больше пластов наслаивалось, тем более хрупким становилось время. Мир закачался, звезды заскользили по небу – словно черноту размыло мокрой краской.

Я не могла мыслить ясно, потому что, ударив жнеца, я коснулась его кожи и унесла нас в застывшее время. Мы вдвоем снова оказались на ровном месте, упав на мокрый песок. Я, спотыкаясь, отползла. Я все еще чувствовала на своем горле его пальцы. Затем я снова остановила время – и…

Я оказалась под водой, раздавленная тяжестью очередной заморозки времени. Меня тянули за правую руку, царапали горло, мои кости содрогались от временной встряски, кожа кричала, будто пытаясь слезть с моего тела.

Я задохнулась от холодного воздуха, когда Цукуёми вытащил меня из воды и уставился на меня глазами, полными звезд. На заднем плане мелькнула вспышка света – наверное, часы Нивена, – а затем кто-то дернул меня за локоны. Мир снова перевернулся – на меня уставились свирепые зеленые глаза жнеца, его дрожащая рука вцепилась мне в волосы.

Кольцо обжигало кожу на левой руке, но я понимала, что еще одна заморозка времени не поможет. Казалось, что мир вот-вот разлетится на куски – или, возможно, только мое тело: кровь кипела в венах, кости дрожали, словно пытаясь вырваться из клетки плоти; небо над головой грохотало, будто было готово расколоться пополам, как от удара молнии.

Вот почему жнецы не должны были относиться к заморозке времени легкомысленно: эти изменения прожигали слишком много дыр в ткани Вселенной, создавая парадоксы, которые могли разорвать временной континуум надвое. Чем чаще они изменяли время, тем тоньше и хрупче оно становилось.

Своим затуманенным зрением я увидела, что другой жнец сжимает горло Нивена, впиваясь в его плоть большими пальцами. Мое тело вспыхнуло, как будто я проглотила раскаленные угли.