Время шинигами

Дракон качнулся, склонил голову набок, но ничего не ответил.

Я нахмурилась.

– Значит, теперь тебе нечего сказать?

– «Раз тебе больше нечего сказать, то просто убей меня», – произнес он. И Цубуру пронзил принца своим мечом…

– Замолчи! – оборвала я его. На кончиках моих пальцев вспыхнула тьма, но я сжала кулак, и она отступила.

– Возможно, про это нигде не писали, – предположил Цукуёми, опираясь на стену и потирая лоб, будто пытался вытянуть ответ из своего черепа. – Этот ёкай, кажется, умеет только повторять то, что когда-то было записано, но неспособен создать новое предложение.

Нивен согласно кивнул.

– Значит, нужно тщательнее формулировать наши вопросы. – Он повернулся к дракону. – Кто правнук Икки из Кагосимы?

Ёкай моргнул, молча глядя на Нивена.

Тамамо-но Маэ запрыгнула на стол и уселась перед драконом, скрестив ноги. Она наклонилась вперед.

– Может быть, это слишком конкретно, – предположила она.

– Ладно, – согласился Цукуёми. – Расскажи мне хоть что-нибудь, что ты знаешь о человеке по имени Икки, который жил в Кагосиме до нашей эры.

Зловещее молчание дракона заставило мою кровь похолодеть. Его взгляд медленно скользнул по нам четверым, а затем вернулся ко мне.

– Никого по имени Икки никогда не было, не так ли? – прошептала я, чувствуя, что пол превратился в зыбучий песок и засасывает меня в ловушку. – Это его ненастоящее имя.

Челюсти кёринрина изогнула кривая ухмылка, а язык хлестнул по зубам, слизывая нитку чернильной слюны.

Может быть, Аматэрасу не знала настоящего имени Икки или не хотела облегчать мне задачу. А я оказалась столь глупа, что даже не задала никаких вопросов. Теперь, когда Икки вернулся в Ёми, получить от него больше информации было невозможно.

Нивен упал на стол, признавая поражение. Глаза Цукуёми очень быстро скользили по комнате, словно читая книгу, которую мог видеть только он, его лицо было сосредоточенным.

– Может быть, Икки – это сокращение? – спросила я, пока Тамамо-но Маэ отвлекла кёринрина своими оригами.

Цукуёми медленно моргнул, словно только что вспомнил, где находится.

– Это может быть Икко, Икуо, Икуро, – пробормотал он, обращаясь к самому себе. Затем покачал головой. – Фамилий тоже очень много. Если перебирать их все, это могут быть тысячи людей. Аматэрасу говорила что-нибудь о его настоящем имени?

Я обернулась к Нивену, ища помощи, – тот, осознав, насколько сильно мы просчитались, выглядел очень расстроенным.

– Она не рассказала о нем почти ничего, – ответил он через мгновение.

Цукуёми выдохнул и принялся расхаживать из стороны в сторону, что никак не уменьшало гнетущего чувства, будто я окончательно и бесповоротно все испортила.

Давал ли нам Икки какие-то подсказки? Я пыталась воспроизвести в памяти наш разговор, но безуспешно – видимо, я тогда была чересчур сосредоточена на его костяных кома.

– Хватит мельтешить! – рявкнул Нивен, снимая очки и потирая глаза.

– Я думаю, – возразил Цукуёми, даже не поднимая глаз.

– Ты мешаешь думать мне, – сказал Нивен, хватая Цукуёми за руку.

Тот отпрянул, словно обжегся.

– Я – бог Луны. Моя гравитация создает приливы и отливы на Земле, что, в свою очередь, поддерживает жизнь в океане, а также предотвращает бесчисленные землетрясения и извержения вулканов. Так что, пожалуйста, будь так добр, позволь мне помельтешить по этому крошечному квадрату пола, пока я думаю о том, как спасти Японию!

Нивен воздел руки к небу, словно прося помощи у богов. Вот только здесь было целых два божества, и ни одно из них не могло ничем помочь.

– Почему все боги, которых я встречал, такие вздорные? Сначала твоя мать, этот гниющий труп, – взорвался Нивен, тыча пальцем в Цукуёми, – потом ты и Хиро, которые хотят не то убить, не то поцеловать мою сестру и никак не могут решиться! А Аматэрасу? Даже не хочу говорить о ней! Разве божества не должны, ну, я даже не знаю, облегчать нашу жизнь?

– Солнечный свет определенно облегчает твою жизнь, – ответил Цукуёми, сложив руки на груди и благоразумно проигнорировав комментарий Нивена о желании поцеловать меня. – Можешь поблагодарить за это Аматэрасу.

Нивен нахмурился.

– Ее вина в том, что мы оказались в таком положении. Она якобы всевидящая, но найти божественный меч или узнать настоящее имя человека неспособна.

– Ей должно быть известно его настоящее имя, – отозвался Цукуёми, и его плечи поникли. – На нее это непохоже – лгать о чем-то подобном.

Нивен что-то ответил, но его слова внезапно смыла ослепившая меня чернота. Перед взором вспыхнули имена мертвых, сияя красным светом под веками.

Впервые я задумалась о том, как именно Аматэрасу узнаёт имена людей. Может быть, она просто знала их, как люди знают, как дышать? Или, может быть, она, как и я, видела их имена, когда закрывала глаза? Конечно, все это не имело особого смысла. Если только…