Время шинигами

Лично я считала Токио ужасно неудобным пунктом назначения. Прежде всего, город выстроен сплошь из дерева и камня, а мягкой земли, сквозь которую я могла перемещаться в тенях, было совсем мало. По улицам в любое время дня и ночи бродило чересчур много людей, и мое внезапное появление грозило кому-то случайной смертью от испуга. Кроме того, я так редко бывала в Токио, что мне были незнакомы ни его темные переулки, ни его тупики, ни иные укромные уголки, в которых я могла появиться, не привлекая лишнего внимания.

С тремя пассажирами это становилось и вовсе невыполнимой задачей. Я представила, как мы вчетвером вываливаемся из тени уличного фонаря и люди вокруг с криками разбегаются. Было гораздо безопаснее перенести нас в пригород Токио и отправиться дальше пешком.

Я перенесла нас в деревню недалеко от столицы, расположенную на равнине с зеленой водой и деревьями. Мы собирались найти поблизости гостиницу, а утром, как только разработаем план проникновения во дворец, сесть на автобус до Токио.

Теперь, когда в это дело были вовлечены люди, все путешествие внезапно стало казаться каким-то неправильным, как будто я все сильнее отклонялась от тропинки, углубляясь в чащу леса. Я всегда полагала, что создания Смерти должны пересекаться с людьми только в конце их дней. Мы не обладали какой-то великой силой, позволяющей нам вмешиваться в дела людей или обманывать их, не говоря уже о краже чего-то у главы человеческого государства. Все, чего я когда-либо хотела, – это тихое жилище в Ёми для меня и Нивена, где мы могли бы заниматься своими делами, а теперь мне предстояло ограбить императора, просто чтобы остаться в живых. Единственное, на что я надеялась, – это что мне удастся не разрушить императорский дворец, как случилось с родным городом моей матери.

Пока мы брели между деревьями, ноги увязали в грязи. Лунные лучи просачивались сквозь ветви, сияя призрачно-белым светом. Ёкай держала меня за руку. Нивен шел справа от нее, а Цукуёми – слева от меня; и молчание давило почти физической тяжестью, словно кроны деревьев медленно сжимались, загоняя нас в клетку.

Покинув побережье, мы с Цукуёми встретились с Нивеном и ёкаем на окраине Якусимы. Оба настороженно уставились на меня, не подходя ближе, словно я могла в любое мгновение разрыдаться. Теперь же каждый раз, когда я отворачивалась, Нивен бросал на меня беспокойные взгляды, как будто я этого не замечала, а лисица не придумала ничего лучше, чем вцепиться в мою руку и без конца ныть о том, что она хочет, чтобы ее понесли на спине. Я могла стерпеть то, что меня хватают за руки, но катания на спине терпеть не собиралась.

Когда деревья начали редеть, а вдалеке замерцали городские огни, Тамамо-но Маэ крепче сжала мою руку.

– Рэн, – прошептала она.

Я закрыла глаза, прикидывая, заткнется ли она, если я не отвечу. Мои кости казались невероятно тяжелыми, одежда была вся в песке, от меня пахло кровью, и я не спала уже двое суток.

– Рэн! – повторила она, на этот раз громче.

– Что?

Она беспокойно огляделась.

– Не хочу тебя тревожить, – сказала она, – но за нами кто-то следит.

Я закрыла глаза, замерев на месте. Неужели я не могу провести спокойно хоть одну ночь?

– Откуда ты знаешь? – спросила я. – Я ничего не слышу.

– Я чую их запах, – ответила ёкай.

Я выдохнула, сжав руку Тамамо-но Маэ так сильно, что, наверное, причинила ей боль. Мне так хотелось, чтобы мои проблемы хоть раз мог решить за меня кто-то другой. Я бы с радостью отдала свой меч и трон тому, кто готов был справиться с преследующим нас жнецом и дать мне поспать.

Я опустилась на траву, игнорируя вопросы. Грязь приняла форму ног. Я пыталась изобрести какой-нибудь план, но мой разум устал и износился, и все, о чем я могла думать, – это о вкусе сердец на языке и холоде земли, просачивающемся в кости.

Я вдохнула и вдруг почувствовала, что грудная клетка будто распахнулась, а легкие впитали весь воздух на свете, каждый летний день и каждую беззвездную ночь, запах мокрой травы и прикосновение лунного света. Пальцы погрузились в землю, а перед глазами вспыхнула тысяча имен – вероятно, та таинственная чума уносила все больше душ. Боль в костях утихла, зрение снова стало острее, сердцебиение замедлилось. Теперь даже влажность земли и одежда, пропитанная кровью и океаном, больше не заставляли меня мерзнуть.

– Рэн.

Робкий голос ёкая вернул меня в реальность, и имена исчезли из поля зрения.

Я остановила время, поднялась на ноги и разморозила остальных, введя их в крошечный кружок холодной ночи.

– Это нужно прекратить, – решила я. – Жнецы узнают каждый наш следующий шаг. Мы должны опередить их.

Остальные кивнули в торжественном согласии.

– Как можно опередить тех, кто контролирует время? – тихо спросила Тамамо-но Маэ.

– Они не единственные, кто умеет им управлять, – ответил Нивен, сжимая часы.

– Сражение с остановками времени не сработает, – сообщила я, поморщившись от воспоминания о нашей последней попытке наслоить временные линии. – Нам нужно устроить ловушку. Мы выманим их, но окажемся готовы к встрече, тогда как они будут думать, что преимущество у них.