Время вестников (сборник): Законы заблуждений. Большая охота. Время вестников

— Добро, — наконец сказал он по-русски, не обращая внимания на вопросительно заломленную бровь Хайме Транкавеля. — Убедил, чёрт языкатый. Двум смертям не бывать, одной не миновать.

И, спохватившись, перевёл на норманно-франкский. Получилось, конечно, совсем другими словами. Всё-таки Казаков ещё не слишком хорошо выучил этот язык.

31 октября,

ночь.

Если прийти к принципиальному согласию заговорщикам было непросто, то разработать сколько-нибудь приемлемый (сиречь не выглядящий полной фантастикой) план побега оказалось и вовсе почти невозможно. Причём главной проблемой была даже не дворцовая стража, не замки-запоры, не высокие стены и не бурное море — в конце концов, это не столь уж серьёзные препятствия для троих крепких и умелых мужчин. Третий, в силу некоторых обстоятельств, был необходим. Сошлись в итоге на кандидатуре Тедди-Медведя, коего вскорости также пригласили «подышать морским воздухом» и вкратце изложили суть. Шевалье Чиворт, между прочим, не имел ни малейших возражений — полное впечатление, флегматичный здоровяк только и ждал, пока к нему подойдут и пригласят спасти королеву английскую. А вот вопросов задавал много, сугубо конкретных и весьма по делу. Казаков нарадоваться не мог на толкового напарника, вот только…

Уравнение моментально переставало решаться, едва в него вводили неизвестную величину под названием «Беренгария». Как поведёт себя благородная девица девятнадцати лет от роду, предсказать не мог никто. Более того, покамест неизвестно было даже, где её, собственно, искать (хоть Хайме и клялся горячо, что отыщет пленницу в два счёта). Затея выглядела до такой степени авантюрной, что под конец Казаков даже сплюнул с досады:

— Тьфу ты, Господи, блудняк-то какой… Жаль, Конана-варвара с нами нет. Вот он бы в два счёта управился — половину гарнизона покрошил в куски, девицу на плечо и прямо с крыши в седло вороного скакуна…

— Могучий воин, — уважительно кивнул шевалье Чиворт. — Воистину, Серж, жаль, что ваш друг Конан не с нами. Э… а что смешного я сказал?!

— Ничего, Тедди, всё хорошо, — с трудом выдавил Казаков, загибаясь от смеха — впрочем, несколько нервного. — Понимаешь, просто мы с Конаном не то чтоб друзья. Так, служили вместе…

«Крыша моя, крыша, где ты будешь завтра… — думал он. — Итак, старший лейтенант Казаков Сергей Владимирович, сотрудник службы безопасности КБ Камова, зачитываем послужной список за последние три месяца. Сбит фашистами над Ла-Маншем, ранен арбалетным болтом на стенах Мессины, чудесно излечился наложением рук, начистил жало Ричарду Львиное Сердце, переспал с его женой, за каковые подвиги дважды посвящён в рыцари и один раз произведён в бароны. Интересно, кстати, барон — это какому воинскому званию соответствует?.. Теперь вот в лучших традициях фэнтези иду в компании с чернокнижником вызволять прекрасную принцессу из лап пирата. Что-то нас ждёт через недельку? Поединок с драконом? Чаепитие у Мерлина? Ох, дурдом… Слушайте, а может, и впрямь дурдом, а? Может, мне это просто глючится? А на самом деле лежу я себе в больничке на Литейном, шаманских грибов объевшись, и дожидаюсь доброго доктора с капельницей…»

…Хорошо всё-таки, когда противник а) дикарь и б) благородный дикарь. Цивилизованному человеку, не стеснённому притом узкими рамками рыцарского кодекса чести и прочих юношеских комплексов цивилизации, два этих обстоятельства дают совершенно неоценимые преимущества.

Лимассольские стражники, проводившие в гавани личный досмотр доставленных с «Жемчужины» «почётных гостей», как всякие уважающие себя дикари, явно полагали оружием только железный дрын длиной не менее полуметра — мечи и кинжалы отобрали у всех, невзирая на протесты любой степени громкости. Мешки же с личным имуществом (у кого они были) практически не досматривались. Будучи, как уже сказано, детьми своего времени, кипрские охранители просто не могли себе представить, что в кошёлке размером с арбуз можно прятать нечто, представляющее угрозу человеческой жизни.

Один особенно ревностный служака всё же распустил завязки на вещмешке Казакова (уж больно явственно лязгал внутри металл), засунул туда лапищу толщиной с хороший окорок и наугад выудил воронёный ТТ. С минуту стражник вертел пистолет так и этак, напоминая центральный персонаж крыловской башни «Мартышка и очки». Он заглянул в ствол, потом подул в него, подёргал спуск, сунул палец в полость рукояти (снаряжённый магазин Казаков предусмотрительно вынул), попытался зачем-то согнуть пистолет об колено и наконец грозно рявкнул на тихо угорающего рядом хозяина:

— Это что?!

— Сие есть амулет для сохранения мужеской силы, — прозрачным голосом отвечал благородный барон Серж де Шательро, прилагая чудовищные усилия, чтоб только не заржать в голос. — Отец мой, провожая меня на войну…

— Сам вижу, что амулет, — перебил стражник, сурово сдвигая брови. — А отчего на шее не носишь? Полагается на шее носить, ежели для мужеской силы!