Время вестников (сборник): Законы заблуждений. Большая охота. Время вестников

Вскоре выяснилось ещё более печальное обстоятельство. Тяжёлая воротина даже и не думала подаваться, как ни налегал на неё могучий шевалье. С внутренней стороны ворота были снабжены железными скобами с деревянным брусом засова (каковым, кстати, и подпёрли дверь в помещение стражи). Резонно было предположить, что на такой же засов ворота заложены и снаружи.

— Так, — решительно сказал Казаков, вытягивая из-за пояса ТТ. — Придётся шуметь. Значит, я стучу, оттуда спрашивают, мы наводим панику — мол, помирает кирие Ангерран, рыбку на ужин съел несвежую… Только б засов скинули, а там, господа, быстро-быстро работаем руками, ногами и прочими ударно-дробящими…

Он уже поднял руку, примериваясь от души бабахнуть по дубовым доскам, когда Транкавель яростно прошипел:

— Ни звука! Молчи и жди!

— А? — озадачился Казаков, застыв в нелепой позе с занесённым кулаком.

Лангедокский Иной упёрся обеими раскрытыми ладонями в дерево, часто утыканное расплющенными шляпками огромных железных гвоздей. Постоял так минуты две или три. За дверью что-то невнятно проскрежетало, пару раз лязгнуло, послышались негромкие голоса. Потом заскрипело железо, и толстенная створка медленно открылась внутрь. Держа пистолет наготове, Серж шустро скользнул в проём.

За дверью обнаружился стражник. Один. Он неподвижным истуканом стоял посреди прохода, сжимая в одной руке факел, а в другой тяжёлую булаву, заляпанную чем-то тёмным. Стражник пялился перед собой рыбьими глазами, и по подбородку у него стекала слюна. На второго стражника, лежавшего тут же с разбитой головой, Казаков сослепу наступил. Третье тело обошёл. «Ну ни хрена себе парень поколдовал… Хотел бы я знать, что он ещё может?!»

Впрочем, в данный конкретный момент Хайме, похоже, ничего не мог. Он обессиленно привалился к стене, хватая воздух ртом и утирая испарину со лба. Английский шевалье, едва ступив за порог, выпучил глаза, размашисто перекрестился и забормотал «Pater».

— Спокойно, Тедди, спокойно, — предостерегающе пробормотал Казаков. — Ничего диавольского, просто перепились ребята, повздорили да передрались, очень для нас кстати… Столбом не стой, помоги Хайме, он едва на ногах держится…

Тедди, к его чести, преодолел своё потрясение почти моментально — едва дочитав «Pater» — но к тому времени оклемался и Хайме.

— Тяжело, — шёпотом признался он Казакову. — Ещё пару трюков показать смогу, потом — всё.

— Ничего, прорвёмся, — отвечал барон де Шательро. — Жили ж мы как-то без колдовства. Тедди! Ты с Хайме пока в арьергарде, я — впереди, на лихом коне…

Они припустили по длинному и узкому коридору. Слева через равные промежутки темнели узкие окна. Мелькнула приоткрытая дверь, из щели выбивался желтоватый свет. Коридор раздвоился, беглецы свернули направо. Серж споткнулся о ступеньку лестницы, рядом беззвучно чертыхнулся Хайме — всё-таки в темноте он видит так же, как обычные люди, с непонятным удовлетворением отметил Казаков.

Взлетев по лестнице и отбежав подальше, остановились в узком каменном закутке.

— Смылись, надо же, — с удивлением признал Серж. — Только непонятно, куда нас занесло. И что дальше?

— Теперь, вообще-то, нужно найти, где держат Беренгарию, — ехидно напомнил Хайме.

— Вообще-то я рассчитывал захватить одного из дозорных да выспросить у него, — огрызнулся Казаков. — Но ты затеял свою ворожбу, а меня предупредить забыл. Вот теперь и соображай, как побыстрее сыскать нашу даму.

— Мессир Серж, — голос стоявшего рядом, но плохо различимого в темноте Хайме внезапно посерьёзнел, — прежде не выпадало случая спросить… Вас совсем не пугает то… те вещи, которые я порой совершаю? В Ренне мы называли наши способности Даром, талантом свыше, а священники говорят — это бесовское волхование и языческое чародейство…

— Меня пугает, — мрачно вставил шевалье Чиворт. — Но поелику сии кудеси совершаются вами не во зло, а во благо и служат исполнению благородного замысла, то постановлю пока считать их не диавольским промыслом, но даром Божьим. Пока. А там посмотрим, мессир Хайме.

— Кхм… — Казаков покрутил головой от несвоевременности вопроса, но ответил честно. — Скорее, здорово удивляет. Я про такое только в книжках читал. Но мало ли каких редкостных умений дано людям от природы. Или от Бога, Тедди прав. Слушай, тебе не кажется, что сейчас неподходящее время для диспутов о происхождении чудес?

— Кажется, — с явным облегчением согласился Транкавель. Завозился, ища что-то в складках одежды и бормоча себе под нос. Удручённо признал: — Мессир Серж, я истинный глупец. Забыл прихватить огниво, а мне крайне необходимо кое-что сжечь.

— Ох ты Господи. Вот так прокалываются лучшие шпионы, — пробормотал по-русски Казаков, по привычке охлопывая несуществующие карманы. Вспомнил, что у здешних костюмов сия деталь представлена болтающимся у пояса объёмистым кошелем. Нашарил завязки, запустил пальцы внутрь, на ощупь ловя среди прочего мелкого имущества зажигалку. Вытащил, крутанул колёсико. С тихим щелчком загорелся маленький язычок жёлтого пламени с синей сердцевиной, осветивший снизу напряжённое, точено-красивое лицо Хайме.