Всадники в грозу. Моя жизнь с Джимом Моррисоном и The Doors

У Рея не было никаких знакомых гитаристов, и он покровительственно разрешил мне привести на аудиенцию еще одного бывшего члена Psychedelic Rangers, Робби Кригера. Рея беспокоила его скромность, поскольку манера игры Робби была полной антитезой громогласной электрогитаре, которая стала общепризнанным символом рок-н-ролла. Зато у него было уникальная манера звукоизвлечения. Вместо медиатора Робби использовал свои длинные ногти, как играют фолк или фламенко.

Кроме того, Робби обладал фундаментальными представлениями об аккордной структуре, что, как я надеялся, очень пригодится в работе над нашими песнями. И еще один плюс: Робби умел играть на электрогитаре «бутылочным горлышком» — слайдером, прием, который он позаимствовал у старых блюзовых гитаристов.

По традиции, блюзовый гитарист должен отбить горлышко от винной бутылки и вставить в него мизинец. Затем взять аккорд и начать скользить горлышком по грифу, заставляя гитару издавать пронзительные, потусторонние вопли. Я слышал такое на дисках нескольких исполнителей, которыми увлекся с подачи Робби, но живьем игру «горлышком» на электрогитаре видел только в его исполнении.

И мне сорвало башку. У меня не было ни малейших сомнений, что у Рея с Джимом ее тоже снесет, как только они услышат этот мелодичный и одновременно пробирающий до костей саунд.

— Я думаю, ты прошел собеседование, — выпалил я на ухо Робби, когда мы ехали с репетиции к нему домой в Пелисейдз. — Я нервничал ровно до того момента, пока ты не взял слайдер в “Moonlight Drive”. Чёрт, Рей смотрел на тебя, как на Бога!

Робби перестал нервно накручивать кудри на пальцы и поправил очки.

— Да ладно. Хотя, вроде, неплохо получилось. Но вспомни, как в той песне у Роберта Джонсона, что я тебе ставил: «Сожми мои лимоны, пока сок не потечет на — бииирррввввввуууууууууууу» — вот это, я понимаю, слайдер!

— Мало кто играет слайдером на электрике, да?

— Майк Блумфилд играет иногда с Butterfield. — Он мимолетно усмехнулся, глядя на окна, когда мы подъезжали к дому. — Кстати, а как вы нашли это место для репетиций?

— Его арендует однокурсник Рея и Джима, с кино-факультета. Он сказал, что будет нормально, если мы будем репетировать там днем. Прикольно, да — маленький домик, в укромном месте, за всеми этими складами в Санта Монике?

— Да, клево. Но Джим… певец. А он не подарок. Ты видел, как он наорал на своего приятеля, помнишь, который вошел, уселся за кухонный стол с кульком травы и стал крутить джойнты — Феликс? Так его зовут? Вау, странная тусовка.

— Да уж! Причем, мы можем запросто попалиться из-за всей этой движухи, что мы тут устраиваем. Я тусовался как-то с Джимом, месяц назад. Мы зашли в «Venice West Cafe», и он там зацепился с каким-то чуваком, тот был уже бухой, конкретно. Джим зазвал его к Рею послушать пластинки, и когда мы зашли, Джим как начнет щелкать выключателем, то гасить свет, то зажигать, то гасить, то зажигать — чувак реально пересрал. Мы как раз диск Чета Бейкера слушали — тот, где он поет — и тут пацан подрывается, говорит, что ему пора валить и резко делает ноги. Джим сидел с довольной рожей. Сказал, что просто хотел устроить ему экзамен.

— Меня не удивляет, — невозмутимо сказал Робби.

— Экзамен, подумал я. Мы что — в школе? И что за предмет мы здесь изучаем — страх?

— Да, я бы не хотел принимать кислоту одной компании с ним, — пробурчал я. — Вот уж не хотел бы. Думаешь, он слишком сумасшедший?

— Да… и может стать большой звездой при этом. Иногда одно сопутствует другому, верно?

— Ха, не стану спорить.

Я подрулил к дому. Робби помешкал, прежде чем вылезать.

— Скажи, тебе понравилась группа? — в лоб спросил я.

— Да, я хотел бы в этом поучаствовать. Мне еще надо разобраться с другой своей группой, но — да! — Он вылез из машины, захлопнул дверь, затем сунул голову в окно. — Стой, подожди. Я играю в другой группе, но ты — ты-то ведь тоже, причем, сразу в двух?

— Ну и что, — прокричал я в окно, включая зажигание. — Ты подвяжешь со своей одной, а я подвяжу со своими двумя!

Поздно вечером, добравшись домой, я позвонил Рею.

— Хай, это Джон. Ну, так что ты думаешь насчет Робби?

— Мне очень понравился слайдер, — ответил он. — Слушай, а он не сможет так играть в каждой песне? — Рей, похоже, завелся не на шутку.

— Да ладно, а многовато не будет?

— Только он какой-то… ну совсем не агрессивный. Я беспокоюсь, как он будет смотреться на сцене. Он же себя вообще никак не подает. А гитарист должен быть наполовину шоуменом.

— Кто кому что должен? Не всем же быть такими позёрами, как я.

— Ладно, давай еще порепетируем с ним, там будет видно.

Зная его, вопрос с Робби можно было считать решенным. Я возликовал. Похоже, группа у нас все-таки складывается.

* * *

Репетировать теперь стало в радость. Уважение, которое каждый из нас питал к мастерству другого, вылилось в естественную демократию. Рей, Робби и я годами играли на своих инструментах, поэтический дар и начитанность Джима были неоспоримы, и от каждого ожидалось, что он вставит свои два цента, когда возникнет новая идея.