Всадники в грозу. Моя жизнь с Джимом Моррисоном и The Doors

Them все разом выскочили на сцену. Они врубили несколько песен подряд, нонстопом. Ван был пьян, очень взволнован и напряжен и ожесточенно колотил о сцену стойкой от микрофона. Каждый раз, когда он, широко раскрыв рот и вывалив язык, издавал очередной яростный вопль, нечто ирландское во мне заставляло меня покрываться гусиной кожей. Древний страх.

Я не понял, зачем парню с таким талантом надо так напиваться перед выходом на сцену, и отчего ему так не по себе, когда он на ней. По крайней мере, они ни на кого не похожи, подумал я. Причем, дело было не в их исполнении, скорей, в их пьяной и скандальной иноземной харизме. Джим считал их великими.

В два ночи, после концерта, я сидел рядом с Ваном на заднем сидении в «Chevi Nova» Ронни Харран. Мы ехали к ней домой на небольшую вечеринку. Все пили и болтали — кроме Вана. Когда мы добрались, он уселся на диван, мрачно глядя по сторонам, и долго не произносил ни слова. Затем, внезапно, он взялся за гитару Ронни и начал петь песни о реинкарнации, о перевоплощении в «иное время, в ином месте и с иным лицом».

Если я решусь стать в выхлопную струю
За твоей реактивной мечтой
Где ломается, трескаясь, сталь
И останусь в кювете, на проселке глухом
Найдешь ли ты меня, поцелуешь ли в глаза
И укроешь легко в тишине
Чтобы смог я родиться опять
(в другом мире, в другое время, в доме на холме,
всего лишь странник в этом мире, в иное
время, в краю ином, с иным лицом)

Это была чистая поэзия, слитая с рок-н-роллом. Я пожалел, что с нами нет Джима. В комнате воцарилась тишина, все смотрели на Вана. Он пел о том как мы будем «гулять в саду, промокшем от дождя», и я почувствовал, что у меня увлажнились глаза. Похоже, в этот вечер Ван был не в силах общаться на уровне светской болтовни, и потому решил высказать, что хотел, в своих песнях. Мы были зачарованы. Казалось неуместным осыпать его комплиментами, его музыка задевала слишком глубокие чувства. Поэтому, когда он допел, в комнате минуту-две стояла тишина. Священная тишина. Потом все снова заговорили, и вечеринка пошла своим чередом. Это был особый вечер, и мне повезло, что я на нем побывал. (Песни, которые Ван пел в ту ночь, “Slim Slow Slider” и “Madame George”, позднее вошли в один из моих самых любимых альбомов, «Astral Weeks»).

Мы успели достаточно близко познакомиться с «парнями из Белфаста» за то время, что они работали в «Whiskey», и они разрешили нам включить их песню “Gloria” в наш репертуар. В последний вечер, перед тем, как Them отправились домой, на свой Old Sod, мы сыграли “Gloria” все вместе. Два клавишника, две гитары, два барабанщика, Алан — славный, хоть и вечно «подшофе» басист — и два Моррисона. Песня длилась минут двадцать. Вот был вечерок!

Несколько месяцев спустя я прогуливался по Бульвару Санта Моника в Западном Голливуде — и встретился взглядом с Ваном, проезжавшим мимо в машине. Он тоже узнал меня и попросил водителя остановиться. Он сообщил, что приехал по делам и спросил, как дела у Джима. Я знал, что Джим обожает Вана и переживает за него. Было очень трогательно, что два рок-н-рольщика с одинаковыми фамилиями так душевно относятся друг к другу.

За несколько месяцев работы в «Whiskey» мы подружились и с другими группами. Дон Ван Влит, он же «Capitan Beefheart», был эксцентричным, но очень приятным в общении человеком. У него было уникальное чувство юмора. Какой монолог по поводу своей зубной щетки он выдал однажды в гримерке, перед выступлением! Большой чудак. Он мог толкнуть речь о чем угодно — и все слушали, развесив уши. А уж на сцене его хаулин-вулфовский голос повергал нас в священный трепет. Его построенная на блюзах музыка доставала меня до потрохов, чего я не могу сказать о всяких фолк-роковских группах типа Birds. Тексты Birds мне нравились, но их аранжировки представлялись мне в виде тел, у которых нет ничего ниже пояса. Нет яиц. В их песне “Eight Miles High” есть отличная мелодия и гипнотический звук двенадцатиструнной гитары, но ритм, как по мне, все портит. С другой стороны, Buffalo Springfield, с их набором поэтов-певцов (Стиви Стиллз, Нил Янг, Ричи Фюрей), просто разрывало от избытка талантов.

Мы начали обрастать поклонниками.

Группиз включительно.