Всадники в грозу. Моя жизнь с Джимом Моррисоном и The Doors

Когда мы вернулись в L.A. после этой поездки, Джим повстречал Памелу Курсон в «Whiskey». Так началась связь, которой суждено было продолжаться до конца его жизни. Она была рыжеволосой, невысокой и застенчивой, родом из округа Orange County, и отцом ее был директор местной хай-скул. У Пэм было невинное личико снегурочки, все в коричневых рисинках-веснушках, с изумрудно-зелеными глазами, и нежный, веселый и мелодичный голосок. И еще — был в ней огонь, чтобы стать спичкой и достойной парой Моррисону[35]. Джиму нравилось господствовать над женщинами — и одновременно он мог относиться к ним с глубоким уважением. В девятнадцать лет Пэм приехала в Голливуд, чтобы найти себя; взамен она нашла Джима. Джим разговорился с ней у стойки бара, в точности, как это вышло у меня с Донной Порт. Они вскорости начали жить вместе, сняв квартиру в Лорел Каньон, возле базарчика. Я очень надеялся, что теперь Джим хоть немного остепенится.

Линн Верес переехала из Нью-Йорка в Лос-Анжелес вместе со своей подружкой Пегги, и… Робби начал встречаться с бывшей любовницей Джима! Хммм. Между Джимом и Робби никогда не было никаких диалогов по этому поводу.

Как я уже говорил, Робби с детства был при деньгах, но меня, тем не менее, поразило, когда он купил себе Порш на свой первый гонорар. Я был еще более удивлен, когда он, вдобавок, купил старинный восточный ковер, который порезал на куски и использовал в качестве чехлов для сидений в автомобиле! Почему бы и нет? “Light My Fire” продвигался в чартах семимильными шагами, и «Elektra» грозилась, что группа вскоре будет на самой вершине.

Рей купил себе дом с бассейном.

Насчет меня? Я по прежнему нарезал круги по городу на своем Моргане и гулял напропалую.

Глава 9. Strange Days Странные Дни

Лос-Анджелес, август 1967

Когда мы с Робби еще жили вместе на Лукаут Маунтин Драйв в Лорел Каньоне, Джим как-то днем внезапно заявился к нам в гости, меня как раз не было дома. Он был чем-то очень сильно расстроен, ходил по комнате из угла в угол, повторяя, что все идет чрез жопу. Робби был захвачен врасплох — Джим редко делился с нами своими проблемами, только своей музыкой. Какое-то время Робби пытался выяснить, в чем дело, а затем предложил сходить прогуляться по Аппиан Вей на вершину горы, откуда открывался потрясающий вид на L.A. «Посмотрим на мир с высоты, глядишь, и на душе прояснится», — сказал Робби Джиму.

Спустя полчаса Робби вернулся, а вслед за ним — и Джим. Он был в состоянии эйфории.

— Что случилось? — спросил Робби.

— Вот, взгляни на эти стихи, — восторженно ответил Джим.

Люди — чужие, когда сам ты чужой им
Лица смотрят угрюмо, если ты одинок
Женщины — дрянь, когда ты не желанен
Дороги неровны, если духом ты пал.

— Классный текст, Джим. А мелодия к нему у тебя есть? — спросил Робби.

Джим странно улыбнулся и промычал несколько тактов. Уши у Робби немедленно навострились. Он распознавал хит с пол-оборота.

— И мелодия здорово цепляет!

— Да, мне самому очень нравится. Само пришло, все сразу, вдруг… как вспышка — когда я сидел там, наверху, и смотрел на город. — Его глаза были дикими от восторга. — Я нацарапал это, так быстро, как смог. Как здорово, когда снова пишется.

Он взглянул на скомканный листок бумаги у себя в руке и пропел своим западающим в душу блюзовым голосом:

Когда ты чужой
Лица скрыты дождя пеленой
Когда ты чужой
Никто имя не помнит твое…

* * *

— Мой папа говорит, что нам пора завести менеджера, — сказал Робби, когда мы поднимались на лифте в офис Макса Финка.

— По моему, самое время, — поддакнул я. — У всех больших групп есть менеджеры.

— Да, — Рей с Джимом дружно кивнули головами.

— Папа говорит, Макс может нам помочь подыскать кого-то.

— Вот и славно, — ответил Рей.

Мы встретились с несколькими людьми и в конце концов остановились на Сальваторе Бонафетти, который когда-то был менеджером Dion of Dion and the Belmonts, и его партнере Эшере Данне, брокере по недвижимости с Беверли-Хиллс. По сей день сожалею о нашем выборе. Наша карьера стремительно шла на подъем, и на тот момент они показались нам наиболее подходящими.

Беспокойство вызывало то, что этих людей, судя по всему, музыка нисколько не волновала. Как впрочем, и личности каждого из нас. Они были изначально и исключительно бизнесменами. Никакой личной симпатии к нам они не испытывали.

Сол и Эш настоятельно убеждали нас нанять пресс-агента. Мы как раз сидели в их оформленном а-ля Лас-Вегас офисе на Сан-Сет, когда Дерек Тейлор, пресс-агент Битлз, и — предположительно — наш, пришел знакомиться. Он был красивым, уж-ж-жасно британским джентльменом. При этом он был добрый малый. Уследить за речью Дерека — а поговорить он любил — было непросто, поскольку он слегка не поспевал за поездом своих мыслей. Родись он попозже, из него бы вышел отличный рэппер.