Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.

Странник:

«Я отдохнул. Пора мне в путь.Но пред уходом помянуть
Твоих старинных предков ряд
Дозволишь ли? Куда стремят
Усилья родотворных сил?» —
Будь я тобой — себя б спросил.
Отвечу сам. Твой древний род —
К единой цели путь ведет.
Жизнь рода, смысл, порыв и честь —
В великой цели — чтоб процвесть.
Оро, твой сын, он — тот цветок.
Благоуханен им, Восток
Самосознанья светлый луч
Получит, мыслию могуч…
Оро ты пустишь, может быть,
Со мной на Станции пожить:
В живой работе, лучше школ,
Свое признанье б он нашел…

И недоволен сам собой,

Проигранным считает бой.
Седою головой поник,
Ответных ищет слов старик.
Вот, поднялася голова,
И мерно потекли слова.

ХХХ

Старик:

«Старинный водится завет:Гость да не слышит слова нет.
Но помрачило б навсегда
Мне душу горестное да.
Ведь больше жизни хочешь взять,
Сандро, наш гость. Подумай, мать
И я, старик… К чему нам жить,
Когда любви сотлеет нить?
У нас одно лишь солнце. Ты ль
Затмишь его, развеяв пыль,
И серой, мертвой пеленой
В постели погребешь больной?

Вам сына своего вруча

Чем буду сам я? — heruпча[16], —
Засохшим деревом. Смотри,
Сосна стоит там, но внутри
В щепу разбита, и кора
Винтом ободрана. Сера
Полуистлевшая хвоя.
Так знай: таким же буду я,
Когда покинет нас Оро.
Замерзнет птица, коль перо
На ней ощиплешь. Так отец
Без сына хладный ждет конец.
Как море дорог милый сын
Тебе твой собственный. Один
Ты разве знаешь, что любовь
Нам греет сердце, движет кровь?
И вот последний мой ответ:
От сердца сам скажи ты НЕТ».

XXXI

Странник:

«Увы, знакомый крик душиЗвучит и здесь, в лесной глуши.
Но как ни грустно, как ни жаль,
А праведна твоя печаль.
Величъе в будущем — оно
Нам не заменит, что дано
Сейчас, теперь, на каждый день.
Лишь только призрачная тень
Растет и тянется длинней
На грань закатных наших дней.
Росток, бутон, цветок и плод —
Все радостью своей живет,
Само прекрасно, тешит глаз:
Не жди ж, а радуйся сейчас.

Твой сын Оро пока — бутон.

Предутренний витает сон
Еще над юной головой —
Прожить минервиной совой.
Прозрачен этот сон. Так что ж,
Не нарушай, раз он хорош.

Ваш воздух рад был я вдохнуть.

Теперь пора, пора мне в путь.
Прощай, спасибо за приют.
И знай, содействие найдут
Ваш сын, отец его и мать,
Коль им придется помогать.
Прощай и сыном счастлив будь»,—
Пошел, не смея вспять взглянуть.

XXXII