Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.

Пришла весна — весны здесь нет.
Враз испарился тощий снег.
Суха, поблекла и мертва
По марям длинная трава.
Горюч, как порох, мох сухой.
И лесовал и сухостой.
Чаrды[17]

и лиственниц стволы —Огню добыча. Ток смолы
Вздымает пламень. Лесопал
От малой искры запылал.
Цветут огни в тайге, меж ям;
Несется смольный фимиам,
И облаком живым повит
Олъдой, Селип и Муртегит.
Коварный прометеев дар,
Ползет тигрицею пожар.
И над изсушенной травой
Крутится вихорь огневой.
Там огненная пелена
По скатам гор наведена,
Здесь в ночь густую и средь дня
Трепещет полог из огня.
Дымятся марь, кусты, луга,
Дымятся пни, дымит тайга.
Лесная запылала сень.
То рудозолотой олень
Вздымает пламени рога.
Из-под копыт несется зга.
И зарева со всех сторон
Румянят дымный небосклон.
Стоит здесь мгла и дым густой.
И запах гари. Полосой
Огня хребты обведены
Во дни той огненной весны.
Пылают жгучие цветы
Золотоносной мерзлоты,
И медно-красный солнцещит
Над дымной бездною висит.

XXXIII

Оро безмолвно тосковал.
Худел и сох. Бродил у скал.
Его звенящий голос стих.
В местах унылых и пустых
В мысль беспредметную Орон
Уединялся погружен:
Воспламенился в нем опять
Огонь подземной страсти знать.
И жаром хищным и немым
Был мальчик яростно палим.
Всходил на кручи, с высоты
Вперяясь в мертвые хребты,
Где бродит снежный лишь баран
Вдоль неоттаявших полян,
Куда лишь эхо издали
Раскаты гулкие несли.
Чуждо житейской суеты,
Там для. себя и Я

— лишь Ты.Наш бсзпристрастный Судия,
Себя само рассудит Я.
Подъяло безпощадный меч,
Чтобы разить, рубить и сечь.
Сорвав завесы, мrлу, обман, —
Психолоrический туман.
Безропотно на грозный суд
Прельщенья мутные придут,
И острунится шелуха
Самозабвенного греха.
Безсильны, жалостно малы
Здесь порицанья и хвалы,
И с паутиной пыль легла
На серо-ветхие дела,
И льда хрустального чистей
Здесь волны мутные страстей.

XXXIV