Все мои ребята. История той, которая протянула руку без перчатки

– Бонни, – ответила Имоджен так, словно ей ужасно не хотелось признаваться, что она что-то обо мне знает. Она протянула мне пачку купюр. – Вот. Больше я ничего не могу сделать. И впредь не смей у нас ничего просить.

Дождавшись, когда Имоджен уедет, я пересчитала деньги. Двести долларов. Думаю, так она решила от меня откупиться. Что ж, я заплатила за жилье, а потом взяла совсем немного из оставшихся денег – два доллара – и купила на птицефабрике упаковку яиц. Я положила яйца на заднее сиденье машины и поехала на кладбище Мемориал-Гарденс.

Я оказалась у могилы бывшего мужа быстрее, чем успела понять, что творю.

– Ах ты сукин сын! – крикнула я и швырнула первое яйцо в надгробие, целясь в его чертово имя. – Ты об этом пожалеешь, сволочь! Оставил нас одних! Своего ребенка и его мать! И твоим дрянным родителям мы тоже не нужны!

Я брала яйца одно за другим и бросала их в могилу, глотая слезы.

– Двести долларов! – По надгробию стекала желтая жижа. – Столько стоит аренда за один месяц! За один.

Скоро должно было стемнеть, и я устроила на могиле настоящий пир для енотов и прочих зверушек.

А потом приехали полицейские. Я на них даже не смотрела. Просто молча метала яйца в надгробие. Тогда один из полицейских медленно подошел ко мне.

– А вам чего? – спросила я.

– На вас здесь жалуются.

– Что ж, прошу прощения, но мне нужно довести до конца одно дело.

– Нехорошо забрасывать могилу яйцами.

– Нехорошо бывшим мужьям оставлять своих детей ни с чем!

Я бросила яйцо, выкрикнув: «Без денег!», и взяла еще два.

– Нехорошо, когда… – шлеп, – твой ребенок живет… – шлеп, – впроголодь.

– Я забираю яйца, – сказал полицейский.

– Пустая трата времени, – ответила я и наконец повернулась к мужчине лицом. – Потому что я вернусь с новой упаковкой. И вам снова придется приехать.

Полицейский сглотнул.

– Потому что, – не унималась я, – мне нужно кое-что донести до своего бывшего мужа.

Полицейский немного помолчал.

– Понял, – сказал он. – Только не шумите.

Отойдя от меня на несколько шагов, он крикнул:

– Вам повезло, что скоро пойдет дождь.

– Да, мне везет, – ответила я, взяв пару яиц. – Я чертова счастливица!

Рядом со мной в лифте ехали окрыленные Тим и Джим. Мы стояли плечом к плечу, потому что в обшитом бежевыми панелями лифте почти не было места. Тим пританцовывал, словно от этого мы могли быстрее оказаться на одиннадцатом этаже.

– Я пыталась достать вам квартиру на последнем этаже, – сказала я, – но вам придется жить на предпоследнем.

Джим хмыкнул, словно хотел сказать «посмотрим-посмотрим», но я понимала, что он тоже в предвкушении: переезд в город – большое событие для деревенских парней. Служба жилищной помощи устроила их в просторную студию в Маунтин-Вью-Хайтс-билдинг, расположенном около национального парка. По меркам Хот-Спрингса, для жителей которого поездка в лифте была в диковинку, этот дом считался небоскребом.

Когда мы вышли из лифта, я как истинный риелтор повела парней по коридору, перечисляя все положительные стороны дома.

– Мне очень нравится эта аллея, – сказала я, показав рукой на гору Хот-Спрингс и парк. Листья на деревьях только начинали краснеть и желтеть. – Это один из лучших видов. С другой стороны тоже открывается неплохой вид, но эту панораму нужно увидеть непременно.

Джим схватил Тима за руку и сжал его ладонь – очень быстро, но я успела заметить это движение. Если бы я до сих пор работала на курорте, то мне было бы понятно, что сделка состоится.

Нам навстречу вышла пожилая чернокожая женщина.

– Свежая кровь, – сказала я женщине, представляя ей парней. Раз уж они здесь надолго, им нужно познакомиться с соседями.

Этот дом относился к социальному жилью, и здесь в основном селились пенсионеры. Женщина пожала парням руки, и мы пошли дальше к квартире.

Я вытянула перед собой ключ.

– Ну, кто первый?

Тим от волнения прижал ладони к щекам, и когда Джим протянул было руку, с визгом выхватил у меня ключ и вставил его в замочную скважину. Парни вбежали в квартиру, и Тим начал восторженно восклицать:

– О, дорогая, – говорил он мне. – Дорогая, какая красота!

– Вот ваша кухня, – сказала я, указав рукой налево, – а это ванная.

В комнате была перегородка, которая образовывала что-то вроде гостиной, куда можно было поставить большой диван, а с другой стороны от стенки еще оставалось место для кровати.

– А вот какой у вас вид, – сказала я, показав на панорамное окно.

Я завела парней за перегородку, где можно было поставить кровать.

– Вот сколько у вас шкафов. А отсюда открывается вид на Северную гору.

Джим кивнул Тиму.

– Ты рад? – спросил он.

– Да! – ответил Тим.

– Добро пожаловать в город, – сказала я.

Парни переехали очень быстро: вещей у них почти не было. Я возила их по городу в пикапе Бонни, и мы вместе искали все необходимое. Я привыкла притормаживать, проезжая мимо мусорных баков. Для гостиной мы нашли стеклянный журнальный столик в отличном состоянии, а на обочине хайвея 70 нас поджидал двухместный диванчик – казалось, он вывалился из багажника, потому что нерадивый водитель его не закрепил.