Все наши скрытые таланты

– Как это? – спрашивают одновременно Фиона и Ро.

– Как и все остальное, – отвечаю я, нервно сжимая кулаки. – Разве вы не видите связь? Наши сны. Странные явления. Место, где Лили видели в последний раз. Все вращается вокруг реки. Это общий знаменатель.

Теперь мы сидим в «Дизиз», заказав одну большую порцию картошки и блюдце с соусом карри. Мы с Лили приходили сюда по субботам, занимали одну из кабинок, рассыпали соль по столу и рисовали всякие узоры пальцами.

– Австралийская рыба. Вода. Лягушачья икра, – загибает пальцы Фиона. – Что-то точно здесь происходит.

– Сильвия что-то там говорила, – медленно произношу я. – Что-то про то, что физический мир и эмоциональный мир связаны гораздо теснее, чем принято думать.

– Продолжай.

– Смотрите, – я хватаю перечницу с солонкой.

– Допустим, вот это, – я поднимаю солонку, – это эмоциональное страдание. Например, вызванное тем, что пришлось покинуть семью.

Они смотрят на меня и переглядываются.

– Соль, эмоциональное страдание, – терпеливо произносит Ро. – Да, конечно, Мэйв.

– А вот это, – я поднимаю перечницу, – это физический объект. Скажем, река Килбег.

– Э-мм.

Я переворачиваю оба прибора, и соль с перцем перемешиваются в одной кучке на столе.

– Не ПОНЯТНО? – спрашиваю я после нескольких секунд молчания.

Фиона жует кончики волос, отчаянно пытаясь понять.

– Ты сказала, что перец… это река.

– О господи, как такие отличники могут быть настолько тупыми? Это же, блин, метафора.

– Ро не понимает метафор, он протестант.

– О, вот это было жестко.

– Похоже, вы оба не улавливаете сути, – раздраженно говорю я.

– Прости, Мэйв… и в чем же суть?

– Бег – это место, где тысячи людей испытывали наиболее трагические моменты своей жизни. Известно, что тысячи были вынуждены эмигрировать и навсегда попрощаться со своими родными и близкими, – объясняю я. – И здесь же, Ро, я видела… твои… травматические воспоминания.

Он кивает. Фиона удивленно глядит на нас, но ничего не говорит.

– Если мир духов – это то, что связывает физический и эмоциональный миры, то, как мне кажется… этот мир начинается как раз здесь. Думаю, это дверь. Или ключ. Или и то и другое. Не знаю.

Мне вдруг становится неловко, но я продолжаю.

– И Лили… Думаю, Лили попала в этот мир. Думаю, она попала в него, как в ловушку. Может, ее туда отвела Домохозяйка.

Фиона бросает на меня взгляд и поднимает бровь с выражением: «Мы до сих пор играем в эту игру?» Ро просто кивает, побуждая меня продолжать.

– Потому что она горевала, злилась на меня, и я думаю… может, Домохозяйка не смогла… не смогла…

– Убить тебя из-за нее? – оживленно предлагает Фиона.

– Точно. Она не смогла закончить дело, ради которого пришла.

Снова молчание.

Щеки Ро розовеют.

– И как… как вернуть ее обратно?

Он верит мне. Он думает, что моя теория верна. Я преисполняюсь уверенности в себе. Открываю школьную сумку и вынимаю книгу.

– С помощью вот этого.

– Придуманное имя, – повторяет Фиона.

Мы перелистываем «Справочник начинающих заклинателей Элвин Прэйр-Фелтен», пока не настает время расходиться по домам.

Ро провожает меня до дорожки к дому.

– Повезло тебе, что у тебя такая богатая семья и такая длинная дорожка перед домом, – говорит он. – Ну, то есть я могу целовать тебя не под любопытными взглядами соседей.

Он целует меня в мягкое место под ухом, и по моей спине пробегают мурашки.

– Погоди, погоди, – говорю я, слегка запыхавшись. – Я не богачка.

– Мэйв, да ладно тебе.

И мы вдруг начинаем спорить. Ро заставляет меня признаться в том, что у меня богатые родители, если судить по дому, а я защищаюсь, утверждая, что у меня гораздо более многочисленное семейство, чем ему кажется. Он немного кривит лицо, как будто только богачи могут позволить себе пятерых детей. Никто из нас не хочет этого спора, но, похоже, что и никто не знает, как закончить его.

– Ну Мэйв, – говорит он, – ты же должна была заметить разницу между мною и собой. Между собой и Фи.

– Мы с Фи ходим в одну школу.

– Она на стипендии. Как и я.

На секунду я ненавижу его. Я знаю, он хочет только, чтобы я призналась в том, что у меня есть деньги, но при этом он наступает на мои самые больные мозоли. Мозоли, о существовании которых он не знает, потому что мы до сих пор не знаем друг друга достаточно хорошо. Если бы рядом была Лили, она бы объяснила ему. Она бы поняла.

– Лили не была на стипендии, – говорю я и тут же поправляюсь. – То есть не на стипендии. Сейчас.

– Нет, но родители решили, что ей нужно уделять побольше внимания и что такое внимание она получит лишь в «Берни». И еще они хотели, чтобы она училась вместе с тобой.

– О, здорово. Еще больше вины.

– Я не пытаюсь обвинить тебя. Я просто говорю…

Ро с Фионой очень сильно старались, чтобы попасть в частную школу, а я – богатая идиотка, родителям которой пришлось купить право отдать свою дочь в хорошую школу. С другими детьми у них не было таких хлопот. Эбби, Силлиан, Пэт и Джо – все они ходили в обычные школы и все получили более 500 баллов на выпускных экзаменах. И только меня, набравшую 33 % на вступительном экзамене, пришлось за деньги отдавать в частное учебное заведение.