Все в руках твоих

- Вот как?! -  от ярости и злости она уже не думала, что говорит.  - Да, я страстная, жаркая распутница, хочу чувствовать твою стоящую плоть, слышать стон твоего удовольствия. – Томка рассмеялась, чувствуя его дрожь, злость и сопротивление. - А тебе нравится изображать робкого скромника и изливаться лишь от прикосновения? Я хочу тебя, но если тебе все это не нужно, и ты безразличен к страсти, я не буду унижаться и выпрашивать, а найду того, кто  желает меня и не строит из себя недотрогу, издеваясь над моей чувственностью и страстью.

- Найди себе похотливое животное. – прошипел Ло.

- Так и сделаю. Это лучше, чем домогаться робкого девственника. – почему это сказала, Томка и сама не поняла, но сказала это явно зря. Потому что ей удалось задеть его так же сильно, как и он оскорбил ее. Брат замер, и на его лице застыла такая маска, от которой у Томы мурашки пошли по коже.

«Сейчас он меня убьет… И умру я гордой, оставив последнее гадкое слово за собой. Браво,  дура! Тебе есть чем гордиться!» - подумала она перед тем, как ощутила резкий толчок в грудь. Долон сделал это не сильно, но ей оказалось как раз достаточно, чтобы упасть на матрас.

- Робкий говоришь? Хочешь похотливого животного? – от его взгляда ей стало нехорошо, но в тоже время, глубоко внутри, в глубине женской искушающей сущности шевельнулась коварная радость, смешанная с удовлетворением.

«Довела!» - восторжествовала Тамара, когда стоя над ней, он распахнул рубаху, обнажив татуированную грудь. От дикого возбуждения, радости и предвкушения, она не заметила, как снова облизнулась, откинулась и бесстыдно раздвинула ноги. Долон это заметил, но Томке повезло, что юбка скрыла ее самое развратное движение. Ослабив завязки на штанах, он навалился на нее.

Ощутив на себе вес мужского тела, Тамара от возбуждения задышала ртом, выгнулась под ним, стараясь плотнее прижаться, и ненасытно вцепилась руками за ягодицы.

- Да! Да! – только и могла шептать она, ощущая его дыхание над ухом и чувствуя, как он пытается разобраться с ее юбкой и штанами. Не соображая, не думая ни о каких последствия, забыв об остатках морали и стыдливости, она начала настойчиво тереться об него и кусать за шею. А когда почувствовала ответную животную нежность, бросилась свободной рукой сама задирать мешавшую юбку.

- Потаскуха! – зло и яростно он шептал ей на ухо.

- Да, да, потаскуха, но только с тобой. Твоя. Желаю, лишь тебя.

Томка изнемогала от нетерпения и была вся мокрой от желания, но эта че…това , слишком пышная юбка, штаны, туника сейчас лишь мешались. Она чувствовала, как его плоть упиралась в  лоно, но преграда из брюк не давала слиться, проникнуть в нее. От нетерпения она царапала ему спину, желая, чтобы он порвал их, но он этого не сделал. Тома бешенно терлась о мужское бедро, дразнила, двигала рукой плоть на его члене и  не слышала слов.

Он замер, потом плотно зажал ей рот и навалился всем своим весом так, что она не могла ни вздохнуть, ни пискнуть. Оскорбленная, разочарованная Тамара уже хотела сомкнуть зубы, чтобы на его руке выступила кровь, однако ее распаленное тело все же услышало слова:

- Шаги. Сюда идут!

Зарычав от злости, она сомкнула его бедра ногами и затихла, ожидая, что будет дальше.

- Брат Долон, ты тут? – раздался женский голос, судя по всему принадлежавшей Жрице.

- Чего надо? – недовольно рявкнул он, давая понять, что не позволяет свободно войти в комнату. Томкина рука не оставляла в покое плоть, и ему сложно было совладать собой, трезво думать.

- Прости Брат, что мешаю, но прибежал человек. Непроглядного видели у колодца! – женщина стояла за дверью, торопливо, но спокойно сообщая новость, но Томка была почти уверена, что Отам догадалась, почему не стоит входить.

- Ммм… - раздраженно, с яростью прорычал Брат над ее ухом и стал подниматься. Ее сердце от разочарования упало, но ноги пришлось разжать. Ло был распаленный, опьяненный желанием, а его стоящий член упруго колыхался при движении. Себя Тома не видела, но сейчас даже думать не хотела,  выглядит глупо или нелепо. От жестокого облома хотелось расплакаться, но не вышло выдавить  из себя ни слезинки. Не двигаясь, она наблюдала, как он в спешке завязал штаны, поправил рубаху и, не глядя на нее, вышел из комнаты. Оставшись одна, Тамара растерянно сидела на матрасе, негодуя на закон подлости и рассуждая, чем для нее это обернется.

Запыхавшийся, тяжело дышащий Мит ждал Брата в саду, перед входом в грот. Он еще не отдышался от быстрого бега, поэтому отвечал короткими, рваными фразами.

- Кто его заметил?

- Дети. Прятались, играли, и он не заметил их. Прыгнул в него. Там есть ход.

- И куда колодец ведет? – Ло  смотрел на главного охранника, который своим угрюмым видом подтверждал худшие подозрения.

- В хранилище, а потом в сад. Сюда. Выход из него только один, если повезет, можем успеть перехватить. Потому сразу кинулся сюда.

- Думаешь, успеем?

- Там вода ледяная. Быстро не дойдет. Еще темно. Я бежал быстро. Чтобы успеть. – Мит отдышался. – Не думал, что ты уже тут.