Все в руках твоих

«Она умна и проницательна…» - с удовольствием и легкой грустью заметил он. Это нравилось ему в ней, но и в будущем грозило сильно усложнить жизнь.

- Спрашивай.

- А где ты так научился понимать людей? – осторожно спросила она.  Ее взгляд стал манящим, сладким, зовущим. Долон смотрел на нее, молча, скрывая свое волнение.

- С детства. – равнодушно ответил он.

- Ну да, иначе  на улице сложно выжить. -  с грустью и жалостью ответила Тамаа, и захлопала глазами. - А каким ты был маленьким?

- Таким же. Голова, две руки, две ноги. – пошутил он.

- Ну, мне же интересно! – Томка рассерженно надула губы.

- Таким же, только уши были лопоухими, и патлы всклоченные длинные. Ободранные штаны по колено, рубаха, грязные, в пыли босые ноги.

- А я не помню себя. - загрустила она, вспомнив о своем счастливом детстве, родителях, которых никогда больше не увидит.

 Ло заметил, что Тамаа расстроилась по поджатым губам и заблестевшим глазам.

- Не плачь, на! – и у него в руках из ниоткуда появились две сливы.

Томка взяла их, сжала в ладонях.

- Я не должна была спрашивать, тебе неприятно вспоминать.

- Иногда плохое помнится лучше и ярче, чем хорошее.

- А что у тебя было хорошего? – она посмотрела на него.  Долон задумался, и лишь через некоторое время, ответил:

- Переезд в Маведо. Встреча с Виколотом, когда меня вручили ему. Книга, с яркими цветными рисунками  и вечера, когда он учил меня читать.

- Да, те вечера и я помню. Ты рьяно чесал свои патлы и пытался осмыслить, что прочитал. Надо сказать, что ты расчесывал голову с большим энтузиазмом, чем складывал слоги.

- Зато после пары вечеров, ты чесался не менее бойко.

- Ну да, равный был обмен. Я научил чтению, а ты поделился грызущими тварями. – хмыкнул старший брат.

- Зато благородный лес, из семьи приближенной к императору, узнал о жизни больше, чем знал до тех пор.

- Еще узнал, что если постараться, можно украсть сладкие булки, и они вкуснее, чем купленные за монетки.

- На тебя бы посмотрел. Благородство, как рукой бы сняло. Между прочим, мед-то всегда краденный!

Братья обменивались колкостями-воспоминаниями, но не было между ними ни злости, ни раздражения. Более того, напряженность ушла с их лиц, и они улыбались. Томка смотрела то на Долона, то на Виколота и немного ревновала, потому что Ло улыбался семье, а с ней был сдержан. А ей так хотелось, чтобы она для него была на первом месте!

- Как там, Ива? – неожиданно сменил тему Виколот, обратившись к Тамаре.

- Знобит.  Это плохо. Возможно, к ночи появится жар.

- Откуда знаешь?

- По себе. Сначала знобит, потом недомогание.  А из чего сделаны мази? – спросила она, не ожидая, что то-то ответит.

- Отвары трав и душистые масла. – ответил Долон, и брат недоверчиво покосился не него.

- Спросил. Должен же я знать, чем он лечит.

- Если появится жар, не уверена, что травы помогут. - предупредила Тома.

- А откуда ты…

- Она много чего знает.  -  за Томку ответил Долон, не дослушав вопроса Виколота.

- И что делать?

- Надеяться на  крепость Иваи. – грустно ответила Тамара. – Но надеюсь, что это только мои домыслы, и ничего такого не случится.

- Лекарь сказал, что стрела не была отравлена. – произнес задумчиво Ло.

- Иногда от простых ран, даже царапин бывает жар.

- Пена! – позвал Старший Брат. – Слышала?

- Да! Так бывает…

Радушное настроение  безвозвратно ушло.

С наступлением ночи худшие томкины подозрения подтвердились.

Ивая лежала горячая, прерывисто дышала  и бессвязно что-то шептала. Испуганная Пена меняла мокрые повязки, пытаясь облегчить страдания сестры, вливала ей в рот отвары, плакала от бессилия и понимала, что ничего не могла сделать. Растерянная Чиа тоже ничего посоветовать не могла. Братья поднялись наверх, чтобы скрыть свою тревогу.

Томка тоже отчаялась и от бессилия тихо лежала, собираясь с силами, чтобы сменить сестру. Все понимали, что состояние Иваи ухудшается. От беспокойства Тома начала сама рыться в сумке с запасами лекарственных средств, выпытывая у  Чиа об их назначении.

Было средство от спазмов живота, отравлений, от изгнания глистов, от насекомых и их укусов, успокоительное, для красоты и нежности кожи, от ожогов и мелких порезов, даже синяков, но не было ничего от жара!

Тома  уже отчаялась и готова была все бесполезное барахло выкинуть за борт, однако ее рука наткнулась на мыло, которое они с Та пытались  сварить сами, чтобы проверить: достойны ли идеи из сна Тамаа внимания. Получилось у них нечто непонятное, лишь приблизительно похожее на задуманное, но определенно пахнущее хозяйственным мылом.