Вселенная русского балета

Судьба Макаровой-балерины и Макаровой-женщины – полноценны. В Америке она стала матерью. Когда ждала будущего сына Андрюшу, написала свою автобиографию. Книга вышла в Америке и в Лондоне, а в 2011 году и в России, под названием «Биография в танце». Думаю, что она должна стать настольной для каждой начинающей балерины – в ней столько невероятно ценных советов, интересных открытий. В книге Макарова призналась, что осталась на Западе для того, чтобы утолить творческий голод, расширить свой горизонт, хотя для этого пришлось работать как каторжной: «Я не жалела, потому что сама создала себе счастливую жизнь». Действительно, балерина в тридцать лет начала головокружительную карьеру и сделала ее благодаря своей воле, Божьему промыслу и каторжной работе. Сама она всегда была и остается человеком невероятно эмоциональным, спонтанным. В книге виден ее аналитический профессиональный ум, она учит работать над ошибками, а не закрывать на них глаза. С большим уважением Макарова пишет о вагановской школе, лучшая балерина для нее – Галина Уланова, а лучшая сцена – сцена Мариинского театра.

В Америке Наташа не только взлетела на балетный олимп, но и стала иконой стиля. Ее фотографии часто мелькали на обложках глянцевых журналов. Редакторы модных изданий наперебой восхищались ее аристократической худобой и элегантностью. Когда Макарова появлялась в затейливых тюрбанах на голове или в меховых шапках а-ля рус, это всегда выглядело стильно и элегантно. Она – яркий персонаж светской хроники. Расширился круг ее знакомств: Макарова дружила с Жаклин Кеннеди, и та даже стала крестной маленького Андрюши. Но по-прежнему главным в ее жизни был балет.

Работая с самыми разными балетмейстерами, Макаровой удалось разрушить понятие амплуа. У нее не было амплуа, и она с блеском танцевала совершенно разные вещи – от классики до мюзиклов и модерна. С кем только она не сотрудничала – Джордж Баланчин, Джером Роббинс, Ролан Пети, Морис Бежар, Джон Ноймайер, англичанин Фредерик Аштон, Джон Крэнко, Кеннет Макмиллан… и это только те, кто на слуху. Она, как говорится, состоялась «на полную катушку». Самая большая радость для артиста балета – когда хореография создается на него. Многие русские танцовщики до сих пор обделены этим самым необходимым составляющим профессии.

Когда Макарова перетанцевала немыслимое количество номеров, созданных для нее самыми талантливыми балетмейстерами, она вдруг осознала, что желает намеренно сузить свой репертуар. Западный балетный театр всегда тяготел к малой форме – номеру или одноактному балету, но интерес Макаровой сместился к большому балету. В этом проявилась ее русскость, потому что отечественный балетный театр всегда интересовался большими формами, начиная с Мариуса Ивановича Петипа. Исключение составили только адепты Дягилевских сезонов. Наташа Макарова остановила свой выбор на двух балетах Джона Крэнко: «Онегин» на музыку Чайковского, где у нее была партия Татьяны, и «Ромео и Джульетта»; также она согласилась станцевать трехактный балет Кеннета Макмиллана «Манон» по роману Антуана Франсуа де Прево «История кавалера де Грие и Манон Леско». Партия Манон, по сути, стала ее визитной карточкой. Она превратила балет в драматический спектакль, используя целую палитру состояний и тончайших актерских полутонов. Кажется, будто она разговаривает своими изысканными стопами, неподражаемым изгибом спины, чувственным телом и вдохновенным танцем в целом. В этих постановках она нашла для себя то, что с самого начала больше всего интересовало ее в балете – дуэты. В дуэтах она получала огромное наслаждение и от танца, и от сосуществования вместе с партнером, и от взаимной актерской игры. Хотя Макарова и не была первой исполнительницей партии Манон, а партнером ее стал Энтони Доуэлл, станцевавший премьеру, ей удалось сделать эту роль непревзойденной.

Судьба преподнесла Макаровой еще один творческий подарок: Ролан Пети пригласил ее танцевать Кармен. Наталья окунулась в эту роль с головой. И опять – большая удача: после блистательной Зизи Жанмер, жены и музы хореографа Ролана Пети, она вывела на сцену совершенно другую Кармен, невероятно чувственную – образ с заостренными до предела линиями рук, с вытянутыми выразительными ногами. Своим выступлением она одержала очередную победу.

У Пети Макарова танцевала в балетах «Юноша и Смерть», «Собор Парижской Богоматери» и в специально поставленном для нее балете «Голубой ангел». Если хореограф ставит специально для балерины – значит, он влюблен в тот образ, который именно она может создать. Так было с Доминик Кальфуни – «Моя Павлова», Майей Плисецкой – балет на музыку Малера, и вот – Наталья Макарова. «Голубой ангел» ставился по мотивам романа Томаса Манна, но в первую очередь он наводит на мысль о знаменитом фильме, в котором снималась Марлен Дитрих. Макарова в балете нисколько не уступила кинодиве в шарме и актерской игре.