Всем стоять на Занзибаре

СОДЕРЖИМОЕ (ПОСТОЯННОЕ): самый большой по числу предметов комплект полиформной мебели, когда-либо изготовленный для частного лица и включающий большие обеденные столы, трансформируемые в письменные столы или ширмы, и столики, превращаемые в книжные стеллажи или тележки, и стулья с прямой спинкой, превращаемые в стулья с откидной спинкой, превращаемые в шезлонги, и шезлонги, превращаемые в диваны, и диваны, превращаемые в кровати, и кровати, превращаемые в ложа, пригодные для одного, двух, трех и более человек, и так далее, – теоретически способный адаптировать квартиру для любых целей: от многолюдного политического собрания, где приглашенные сидят за длинным столом, пристально рассматривая предложенный на обсуждение предмет, до вечеринки вроде сегодняшней, где все приглашенные размышляют, когда же – как они надеются – рассматриваемый предмет будет предложен.

СОДЕРЖИМОЕ (ВРЕМЕННОЕ, СТАЦИОНАРНОЕ, НЕСКОРОПОРТЯЩЕЕСЯ): новомодные безделушки, картины, украшения, телефон, телевизор, полиформатор, голопроигрыватель, система лазерной подсветки и освещения (все последней модели) и даже книги – хотя судьба последних висит на волоске как потенциально немодных.

СОДЕРЖИМОЕ (ВРЕМЕННОЕ, СТАЦИОНАРНОЕ, СКОРОПОРТЯЩЕЕСЯ): несколько десятков блюд, поставленные фирмой по обслуживанию банкетов и относящиеся к двадцатому веку по текстуре и внешнему виду, но необязательно по вкусу (некоторые существенные компоненты в таких блюдах, как небройлерный цыпленок и медленно закопченный бекон, в условиях современной пищевой промышленности воспроизвести уже невозможно), плюс бутылки и ящики, бочонки и коробки, консервные и жестяные банки, упаковки крепкого спиртного и благовоний, вина и марихуаны, пива и даже табака вызывают у гостей декадентский трепет: мол, «я схватил жизнь за хвост», что также должным образом соответствует периоду.

СОДЕРЖИМОЕ (ВРЕМЕННОЕ, ПЕРЕМЕЩАЮЩЕЕСЯ, НО В НЕКОТОРОМ СМЫСЛЕ РАВНО СКОРОПОРТЯЩЕЕСЯ): сто пятьдесят человек, включая хозяйку, ее гостей и обслуживающий персонал от компании по организации банкетов, которая пользуется доброй славой среди «новых бедных» мира сего, так как скрывает оплату труда официантов и уборщиц за счет раздувания цен на закупаемые продукты (это позволяет персоналу укрываться от налогов на работу по совместительству, на которые теоретически должна уходить вся выручка, какую живущий за государственный счет получатель пособия по безработице может извлечь из подобного случайного приработка).

ПРИЧИНА И ПОВОД: заставить гостей разыгрывать фанты и платить штрафы, что, пожелай она того, даст ей шанс поставить жертв в настолько отвратительно неловкое положение, что они никогда больше не захотят ее видеть.

СТОИМОСТЬ: около трех тысяч долларов.

ПОЛУЧЕННАЯ ПРИБЫЛЬ: с оценкой придется подождать до конца вечеринки.

Лязг снующих лифтов, суета в дверях, звон бокалов и толчея взявшей хороший старт попойки.

АУДИО: более или менее терпимые, воссозданные записи второй половины прошлого века, не самые новые (все, что относится к девяностым, уже несносно vieux- jeu[31]). Нет, это обязательно семидесятые, которые теперь приобрели некий пикантный шарм, а также исключительно то, что напрямую связано с музыкальными веяниями, допустимыми за стенами квартиры, то есть chants sans paroles[32], с успокаивающими, довольно монотонными ритмами пять восьмых, пять четвертых или семь восьмых. Качество записи паршивое, и делимые на два ритмы кажутся избитыми и скучными после таких изысков, как пять одиннадцатых. Но каждая из пластинок якобы разошлась миллионным тиражом.

Если кто-нибудь явится, благоухая «Двадцать первым веком» от «Арпеже» или еще чем-то подобным, что мне заставить ее – или его – сделать?

ПОДСВЕТКА И ОСВЕЩЕНИЕ: в основном оттенки, модные в девяностых, поскольку их можно терпеть и в настоящее время: зеленого яблока, желтого лайма и неизбежные бледно-голубые; но хамелеонохром – продукт нынешнего века, следовательно, в лазерном проекторе отключен муар, который был бы минимально допустимым, а потому краски – сплошь плоские и довольно однообразные.

Надо признать, препарат Мела Мужелома тоже не того периода. Ну и что, если какой-нибудь паршивец заявит, что, принеся его, Мел проштрафился? А пошли они! Это моя вечеринка, и я тут решаю, что можно, а что нельзя!