Всемирная история. Древний Рим. Эпоха великих завоеваний

Первую из линий боевого построения легиона составляли самые молодые воины – гастаты (копейщики), название которых происходит от слова «копье» (hasta), именно ими они были первоначально вооружены. Их задачей было завязать сражение, а главным преимуществом являлись молодость, энергичность, желание выделиться в бою и стяжать славу храбреца. Во втором ряду стояли принципы – более зрелые воины, уже имевшие опыт боевых действий. Они должны были взять на себя основную тяжесть боя в случае, если гастаты вынуждены были отступить. Третью линию боевого порядка представляли триарии, наиболее опытные солдаты. Их предназначением было вступить в сражение в решающий момент и обеспечить римскому войску победу. Ожидая своей очереди, триарии стояли на одном колене, выставив копья-гасты перед собой. Впервые триарии упоминаются Дионисием Галикарнасским, использовавшим этот латинский термин для обозначения защитников лагеря в 508 г. до н. э. – старых и наиболее опытных воинов, которые «использовались последними в самых решающих схватках, когда потеряна всякая надежда» (Dionys. V, 15, 4). «Дело дошло до триариев» (res ad triarios rediit) – гласила римская поговорка, означавшая наступление момента крайней опасности, доведение ситуации до последнего предела, что требовало максимального напряжения оставшихся сил для благоприятного исхода боя.

В случае неудачи манипулы гастатов втягивались в разрывы боевого построения принципов. Для этого производился маневр, зеркально отражавший действия по созданию единой боевой линии. Центурия posterior, совершив поворот «кругом и налево», оказывалась в тылу центурии prior, открывая тем самым интервалы для продвижения принципов из второй линии боевых порядков на место первой линии. Манипулы гастатов оказывались в этот момент четко напротив промежутков в боевом построении принципов и получали возможность отступить в тыл. Разминувшись с гастатами, принципы производили уже описанный маневр построения единой боевой линии и в случае неудачи отступали в тыл по той же схеме, что и гастаты, уступая место триариям. Многократно отработанная во время учений и предыдущих битв, эта нехитрая схема была усвоена воинами и отточена до автоматизма, что позволяло производить все необходимые действия со стремительной скоростью, не позволявшей врагу воспользоваться плодами его первых удач.

Наиболее полное описание этой схемы ведения боя тяжелой римской легионной пехотой приводит Тит Ливий, описывая события 340 г. до н. э. в период Второй Латинской войны: «…первыми в бой вступали гастаты. Если они оказывались не в состоянии опрокинуть врага, то постепенно отходили назад, занимая промежутки в рядах принципов. Тогда в бой шли принципы, а гастаты следовали за ними. Триарии под своими знаменами стояли на правом колене, выставив вперед левую ногу и уперев плечо в щит, а копья, угрожающе торчащие вверх, втыкали в землю; строй их щетинился, словно частокол. Если и принципы не добивались в битве успеха, они шаг за шагом отступали к триариям (потому и говорят, когда приходится туго: “дело дошло до триариев”). Триарии, приняв принципов и гастатов в промежутки между своими рядами, поднимались, быстро смыкали строй, как бы закрывая входы и выходы, и нападали на врага единой сплошной стеною, не имея уже за спиной никакой поддержки. Это оказывалось для врагов самым страшным, ведь, думая, что преследуют побежденных, они вдруг видят, как впереди внезапно вырастает новый строй, еще более многочисленный» (Liv. VIII, 8, 9—13).

Единственным существенным отличием вооружения трех категорий воинов были копья. Триарии были вооружены гастой – тяжелым, достигавшим двух метров в длину копьем с наконечником в форме листа дерева или трапеции, предназначенным как для метания во вражеских воинов, так и для рукопашного боя. Остальные легионеры, как гастаты, так и принципы, имели на вооружении по два копья иной конструкции, называвшиеся пилумами (pilum). Пилум был метательным копьем, по всей видимости, заимствованным римлянами у самнитов во время Самнитских войн. Его длина составляла от 1,7 до 2 метров, причем наконечник с небольшим острием, изготовленный из мягкого, легко гнувшегося железа, доходил до половины длины. Наконечник глубоко насаживался на входившее в раструб или кольцо и скрывавшееся таким образом в металле древко. Конструкция пилума была обусловлена его основным предназначением, состоявшим не в том, чтобы ранить или убить врага, а в том, чтобы лишить его щита. Перед тем как вступить в бой мечами, пилумы бросали во вражеских воинов, целясь прежде всего в щиты. Пробивая щит, острие глубоко вонзалось в него, наконечник гнулся, и выдернуть его было невозможно. Длина же металлического наконечника не позволяла обрубить копье мечом, что заставляло вражеского воина бросать щит, которым уже было невозможно пользоваться. В итоге неприятелю приходилось вступать в рукопашную схватку на мечах, лишившись защиты, что обеспечивало римлянам существенное преимущество.